— А часы, которые мне лет двадцать назад подарили в честь юбилея завода, лежат теперь дома и продолжают тикать. Эти же, только представьте, точно такие, как побывали на Луне!
— Что же, располагайтесь, я же с вашего позволения сяду на своё место, — гостеприимно раскинул руки хозяин кабинета, и я аккуратно, с некоторым опасением, присел на край большого поскрипывающего кожей стула с необычайно широкой, загнутой назад спинкой. Такая мебель ассоциировалась у меня с интерьерами дореволюционных дворцов или неоднократно показываемых по телевизору домов олигархов, что вызывало какой-то невольный трепет и подсказывало, что, испортив такую вещь, можно будет потом ещё очень долго расплачиваться. Подобное мне приходилось неоднократно видеть в выражении лиц водителей, которые следовали за навороченной иномаркой на почтительном расстоянии, но при этом готовы были в любой момент вильнуть куда-нибудь в сторону, лишь бы, пусть и в своих фантазиях, исключить возможную аварию, какой бы маловероятной она ни была на самом деле.
— Да, конечно.
— А теперь — сразу к делу, — Вениамин Аркадьевич хлопнул сложенными на столе руками и потрогал часы, убедившись, что их хорошо видно за манжетами сероватой рубахи с запонками. — Решением руководства, вы, как перспективный и ответственный сотрудник, назначаетесь на новый ответственный пост — начальника отдела по работе с ВИП-клиентами. Понятно, что всё, высказанное мною вам на днях, не более чем желание не перехвалить, а наоборот — поднять ваш боевой дух и открыть дорогу новым профессиональным свершениям.
Я молчал, и просто смотрел на равномерно мигающий ярко-зелёным светом край лежащего на столе ноутбука.
— От всего сердца поздравляю. Уверен, что вы справитесь со всем блестяще, и не успеем оглянуться, как мы встретимся здесь же, чтобы поговорить об ещё более ответственной и перспективной должности. Не так ли?
Мне пришлось слегка кивнуть и перевести взгляд в сузившиеся и нездорово поблёскивающие глаза директора. Собственно, и без этого было понятно, что в возможность чего-то подобного он верит с большим трудом, а вот пафосного увольнения вовсе не исключает, а даже будет всеми силами негласно этому способствовать. Может быть, ему и выгорит, но я постараюсь сделать всё, чтобы белая полоса на работе теперь только ширилась, в перспективе накрыв и его самого. Мне неожиданно показалось, что, пожалуй, я гораздо больше подхожу под обстановку этого кабинета и такая перемена вполне могла бы стать венцом исполнения всех возможных здесь желаний. Забавно, как мы устроены — а ведь не пройдёт и месяца, хотя я сам об этом, разумеется, ещё не знал, как я просто от всего здесь откажусь по собственному желанию. Впрочем, наверное, это лишний раз говорит о справедливости распространённого утверждения, что цель нужно всегда выбирать глобальную, а не под какие-то мелкие эмоции, которые, по самым разным причинам, меняются слишком быстро.
