А между тем пачка аккуратно сложенных червонцев таяла день ото дня, а Ника все не находил работы. Так как все решения овладевали Васильевым неожиданно и стихийно, то и теперь он вдруг ни с того ни с сего решил бросить авиацию и открыть какой-то государственный автомобильный гараж. Опять стал пропадать целыми днями.
Я прекрасно понимала, что в этой новой затее не было ничего удивительного. Он боялся авиации, аэродрома и всего того, что было связано с летным миром, потому что действительно хотел стать новым человеком и, если бы это только было возможно, переменил бы имя и прославленную фамилию. Но ведь, помимо славы, имя летчика Васильева было синонимом разгула, пьянства и кутежа.
Он переживал то, что переживают знаменитости в тех случаях, когда они почему-либо принуждены жить инкогнито. Тогда они с удивлением видят, что их не узнают, не замечают, что с ними обходятся невнимательно, порой даже грубо и совсем непочтительно. Очевидно, таким людям это трудно бывает переносить. Я понимала и то, что Васильева встречали как человека без образования, и навряд ли он мог быть кем-либо, кроме обычного, рядового шофера. От неудач Васильев ходил мрачный и раздраженный. Часто искал причин для ссоры. Однажды сказал мне.
— Черт знает, что ты наделала. Приехал я сюда со своей законной, венчанной женой, а оказалось, что для людей, если со стороны посмотреть, треплюсь с женой какого-то московского режиссера. Срам, да и только! Совсем ты меня в дураках оставила!.. — И он даже в сердцах сплюнул в сторону.
Я же была в полном отчаянии. Когда я написала в Москву маме, прося прощения, получила такой ответ, что, как говорят, волосы встали дыбом на голове.
Михайлов на другой же день моего отъезда выселил маму с не меньшей руганью, чем это сделал в свое время Васильев в Петровском.
Алексеев с друзьями немедленно заселил брошенную Васильевым комнату на Поварской новыми жильцами. Затем, без всякого заявления со стороны мамы, ее после шестинедельного отсутствия выписали совсем с постоянной площади. Тетку насильно переселили в дворницкую, куда она наотрез отказалась взять и прописать маму.
Распихав мебель по знакомым, мама не имела теперь даже своего крова над головой. Вот что я наделала!.. Она ночевала у Пряников.
Но было и еще «нечто». Оттого ли, что Никита нашумел в Москве своими маскарадами, оттого ли, что среди его многочисленных гостей были подозрительные личности, но очень многие люди, и Никита в первую очередь, были сначала лишены свободы, а теперь высылались навсегда за пределы Москвы.
