— Что было потом?
— А ничего особенного. Попинал Колю, навесил пару плюх женушке — и пошел дальше пить. А я убрался подальше от греха, повел Колю синяки зализывать. А назавтра улетел в Шантарск, как раз вертолет туда подался…
Благоволин выключил магнитофон, выщелкнул кассету и убрал ее в карман:
— Что скажете?
— Не было ничего подобного, — сказал Мазур.
— Но в «Северной заимке» вы с женой были?
— Капитан, если вы не возражаете… — решительно вмешался Лаврик. — Пребывание гражданина Мазура на «Заимке» — отдельная тема, которая скорее в нашей компетенции, и мне не хотелось бы ее затрагивать преждевременно. Или вы настаиваете?
— В общем, не особенно, — сказал Благоволин. — Это может и подождать, мне другие аспекты прояснить хочется в первую очередь… — Он вернулся к столу и занял прежнее место напротив Мазура. — Так вот, гражданин Лобанов показал далее, что седьмого сентября, около полуночи, встречался с вами возле ресторана «Шантара». Вы, подъехав на машине марки «Волга», передали ему пистолет «ТТ» китайского производства с глушителем и запасной обоймой и приказали с помощью данного оружия совершить ликвидацию Виктора Нефедова, особо оговорив число — то самое, в которое убийство и произошло…
— Я с ним не встречался, — сказал Мазур.
— В таком случае, где вы были седьмого?
Ответить было легко. Нельзя было ответить.
Седьмого, около полуночи, Мазур с Големом как раз и наблюдали за дачей Прохора — куда вскоре ворвались… Предъявлять подобное алиби, конечно, безумие.
Все это в какой-то миг пронеслось у Мазура в голове, и он, как мог небрежнее, сказал:
— Здесь был, на базе. В расположении.
— Это можно уточнить? — повернулся капитан к Лаврику.
— Уточним, — пообещал тот. — Дело нехитрое.
— Итак, гражданин Мазур?
— Все, что я мог сказать, сказал, — произнес Мазур. — Ваш Лобанов брешет, как сивый мерин, — вот и вся истина.
— Другими словами, вы категорически отказываетесь подтвердить его показания?
— Отказываюсь, — сказал Мазур. — Любые его показания. И те, что у вас есть, и те, что он еще даст.
— Откуда такая уверенность?
— Оттого, что я его в жизни не видел, — сказал Мазур.
— Вы понимаете, что последует очная ставка?
— Понимаю.
— Что подобные показания мы обязаны рассмотреть со всей серьезностью?
— Что тут непонятного?
— Распишитесь, — он подождал, пока Мазур вдумчиво перечитает и распишется, спрятал все свои бумаги, уставился на Мазура откровенно хозяйским взглядом. — Товарищ полковник, как вы понимаете, неизбежна очная ставка и прочие формальности…
