– Таня, а почему ты не заплетаешь косы с бантами. Это красиво, тебе бы пошло.
– Придумал, тоже. Я что, ударница труда, чтобы по часу в день у зеркала торчать?
По дороге на пляж их поприветствовали братья Койпиши. Близнецы в одних шортах оккупировали раскладушки в тени невысокой пальмы с густой кроной. Их бледные, до синевы, тела были сплошь усыпаны мелкими веснушками. С огненными шевелюрами, вздернутыми носами-кнопками и большими ушами, братья походили на маленьких чертят. Каковыми на самом деле и являлись. На их счету были десятки сорванных уроков, когда те еще проводились. А от козней и проделок Койпишей пострадала не одна девчонка, и не один из парней отлавливал их, чтобы рассчитаться за неприятности. Но, к всеобщему удивлению, братья неожиданно, если не исправились, то успокоились. Все время они теперь проводили под любимой пальмой, отсыпаясь или играя на геймпадах.
– Давайте с нами на пляж! – ответил на приветствие Джон Болтон.
– Ты что, с ума сошел? – апатично ответил один из братьев.
– Свет здешнего светила непереносим нашими организмами, – добавил второй.
– Лучше вы к нам, – пригласил первый, – окунитесь в животворящую прохладу.
На самом деле, прибрежные пальмы на Новом Артеке не только имели густую, непроницаемую для света, листву. Их огромные листья-лапы работали как кондиционер: днем верхняя сторона поглощала тепло, в то время как нижняя создавала у подножия приятную свежесть.
Джон с Танькой отказались от приглашения братьев и вскоре оказались на пляже. Среди сотен загорающих ребят они с трудом отыскали Мелинду. Она лежала на животе, подставив теплым лучам спину цвета спелого баклажана.
– Ну что, окунемся, – предложил Джон.
– Я не пойду, – сказала Мелинда, – у меня водобоязнь.
– Водобоязнь? – усмехнулся Джон, – скажи лучше, что просто лень вставать.
Он сходил к воде, вернулся с полными пригоршнями воды. Выплеснул ее на спину Мелинды.
Та лишь слегка пошевелилась и произнесла:
– Не смей портить мой загар, самый крутой загар в Галактике.
– Привет всем, – к ним подошел Эдик Залесский, невысокий, плотный, с черной шевелюрой в мелких кудряшках, хитрыми маленькими глазами-бусинками.
– Проснулась, соня, наконец, – улыбнулась Танька.
– Да, марсиане разбудили. Заявились сообщить, что в семь состоится матч века, и они разорвут старых землян в клочья.
– Чья бы корова мычала, только бы не марсианская, – пошутил Джон.
Все рассмеялись. Эдик взглянул на Мелинду:
– А что, у нашей симпатичной головешки очередной приступ страха перед аш-два-о?
