Игра Богов | страница 77
Моя голова кружилась от усталости, ноги подкашивались, руки дрожали. Я остановился перевести дыхание возле круглого иллюминатора, в который робко заглядывали утренние солнечные лучи. Кажется, действие расчудесных зелий Дианы прекратилось с наступлением рассвета. И в подтверждение всех самых худших опасений мой пустой желудок громко заурчал.
– Андрей, подожди! – закричал я, еле передвигая ватные ноги со ступеньки на ступеньку, глаза слипались от недостатка сна. – Стой, я забыл сказать, что…
И в этот прекрасный момент из моей дырявой памяти напрочь вылетели все воспоминания о Дионисовой ночи: пенная вечеринка в ночном клубе, коктейли рыжей барменши, ее козлиные ноги, прочие рогато-мохнатые посетители, драка с Дарио и даже то, что он – вампир. С восходом солнца, как и обещала Диана, я забыл все, словно это был мимолетный утренний сон. Вот, что значит пить сомнительные зелья и целоваться с рыжими незнакомками!
Андрэ сладко дремал, сидя на ступенях, и был очень недоволен, когда я его растолкал.
– Ты же вроде ничего не пил! – отвечал я на все его негодования. – И ни с кем не целовался! Нам надо идти… идти… Кстати, а кто такой Дарио?
– Отвали! – пробурчал мальчишка, роняя голову на колени. – Ты знаешь, который час?
Странно, парню как наркоз вкололи: он словно неделю не спал. Значит, это побочное действие Дионисовой ночи наблюдалось не только у меня, но и у всех смертных, кто когда-либо посещал подобные вечеринки. Поэтому на свете о них никто никогда и не слышал. Скорее всего, Андреа тоже все напрочь забыл, раз теперь засыпал на ходу.
Мои сильно подмоченные донорской кровью штаны отяжелели и грозились вот-вот свалиться. Оставаться в таком виде было нельзя даже на заброшенной пожарной лестнице, где вряд ли кто появлялся чаще, чем раз в неделю. В разодранном окровавленном костюме мне была прямая дорога в полицейский участок, из которого я бы не вышел без помощи дорогого адвоката, на чьи услуги у меня совсем не было денег. Так что я стиснул зубы покрепче, поднял сонного Андрэ со ступеней, перекинул его руку через свои плечи и, вспоминая ругательства и дорогу, поплелся дальше.
– Андрюх! Сколько тебе лет? – спросил я мальчишку для поддержания разговора, – только честно!
– Дефятнасать! – пробурчал тот, явно намекая, что ему уже девятнадцать и он полностью совершеннолетний. Хотя вес мальчишки был едва ли больше тринадцатилетнего.
Веса наших двух тел хватило, чтобы навалиться на дверь и выйти в коридор на безлюдном этаже. Теперь бы еще незаметно прокрасться к лифту, затем в мой номер – и жизнь полностью удалась! Хотя почему мне до сих пор кажется, что мы шли кого-то спасать? И что у меня снова какие-то очень большие проблемы?