– Лео! Провались ты в Тартар! – закричала Селеста. – Сколько можно ждать?
– Я это… тебе какое именно нужно полотенце? – спросил я, пытаясь выиграть время, и добавил своим самым заигрывающим голосом. – Так выходи! Я тебя не боюсь!
Послышались самые изысканные ругательства в исполнении девушки. Слушая ее краем уха, я вернулся к ножу и принялся разворачивать тонкий белоснежный свиток пергамента, что был обернут бесконечными слоями вокруг его рукояти. Имя «Феликс Госсенс» полностью исчезло, оставив после себя лишь пустое место размером со строку. Там, где было мое собственное имя, теперь тоже был пробел, исчезла даже кровь, которой были замазаны буквы. Отлично! Я тут же попытался оторвать себе чистый клочок белого пергамента. Но напрасно, материал не только не рвался, но и, кажется, совершенно не мялся. Интересно, если я выброшу клинок в море или сожгу весь этот «черный свиток», в мире больше никто не умрет? Конечно, одно убийство все-таки произойдет, когда Селеста увидит, что произошло. Девчонка имеет на это полное право: ведь это именно она спасла меня в первый раз.
– Лео! Живо открой! – командовала девушка, с той стороны доносились глухие удары. – Я разобью весь твой акведук! Выпусти меня из этой термы!
– Оу! Как мы заговорили-то! – поддерживал я разговор. – Иду-у, красавица!
Желая все-таки овладеть кусочком волшебного белоснежного пергамента, я расстелил конец свитка на комоде, прижал его пальцами и, что было силы, полоснул по нему кривым лезвием ножа. Острый, как бритва, светящийся металл отрезал клочок от свитка, словно кусок масла, оставив при этом глубокую царапину на отполированной поверхности новенького комода. Я крепко сжал часть волшебного свитка в кулаке, держась за него, словно за рецепт вечной жизни и в то же время страшнейшее орудие смерти.
В это время Селеста, чистая, мокрая и очень недовольная моим поведением, успешно вышибла дверь. Несчастный стул, подпиравший ее, кубарем полетел через всю комнату, теряя на ходу ножку за ножкой. Я, как истинный джентльмен, тут же отвернулся от ванной, дабы не смущать вылетевшую оттуда разъяренную голую леди. Но не успели мои глаза найти хорошо отражающую блестящую поверхность, дабы рассмотреть все прелести моей случайной подруги, как я тут же получил сильнейший удар по заднице. От неожиданности из моих рук выскочил клинок и покатился по полу, раскручивая на ходу длинный белый пергамент, словно рулон туалетной бумаги.
