– Сколько времени? – пришлось спросить у Селесты, пока мы пробирались сквозь кучу белоснежных столиков и диванов.
– Достаточно, – лениво ответила девушка, – можешь не спешить.
– Там в отеле был парень в серебряной рубашке, – начал я, тут же вспомнив, что забыл предупредить о нем Федерико, но время уже было упущено, – его волосы длинные и белые, как снег, и заплетены в тонкие косички, как у девчонки! Он сказал что-то вроде «Хора ветра…»
– Твой час еще не пришел, смертный! – синхронно перевела и дополнила Селеста, резко останавливаясь; ее зеленые глаза были широко раскрыты от ужаса. – Это Сотник! Арес прислал на Землю охотника за нежитью из сотни своих лучших воинов. Скольких он должен забрать?
– Четверых, – вспомнил я, оглядывая толпу в поисках мадам Ламберт и капитана Гофмана: к счастью их нигде не было видно.
У входа на террасу был наклеен небольшой листок с отксерокопированной фотографией белого пуделя в вязаной шапочке. Вверху неровным подчерком было написано «Потерялась собака! Нашедшему – вознаграждение!», а внизу были перечислены все основные приметы.
Селеста хотела сорвать объявление, но я схватил ее за руку и тихо произнес:
– Надежда умирает последней.
Мы нашли самое безлюдное место возле борта, вдали от толпы и суеты, словно молодая сладкая парочка, ищущая уединения. Какой прекрасный день, чтобы расстаться с жизнью: солнце сияет в лазурном небе, море шепчет за кормой, тихий ветер ласково треплет волосы.
– Так мне топиться? – спросил я у Селесты, опираясь локтями на белоснежный борт.
– Что?! – она словно очнулась от полузабытья и встала рядом со мной. – Нет… почему именно топиться?
– Моя сестра! Ты сказала, что возьмешь меня вместо нее! Я назвал свое имя! Прыгать?
– Нет, слишком рискованно, – покачала белокурой головой девушка; она ловко достала из-за пояса свой клинок с изогнутым лезвием и тут же изменила правила игры, – Витанис не простой нож, он убивает не только тело, но и душу. Как будто бы ее никогда не существовало в этом мире. О, мой Витанис может даже убить эрга, уничтожить раз и навсегда. Так будет очень удобно: ты никому никогда не расскажешь о нашей маленькой сделке. Ни Аресу, ни Аиду. Боги жестоко карают нас, своих слуг, за помощь смертным.
– Отлично, – выдохнул я; в глазах уже стояли слезы, – бей!
– Ты точно хорошо подумал, глупейший из всех смертных? – продолжала Селеста, словно не замечая моих мучений. – Перед тобой вся молодость и жизнь. Любовь, юность и счастье.
