И Серж, и Мари дружелюбно улыбались Наталии и были явно заинтересованы новой одноклассницей, пока девушка тут же не развеяла эту мысль, откровенно заявив:
– Макс попросил нас помочь тебе здесь освоиться.
Но Наталию это ничуть не задело и не обидело, и она, продолжая улыбаться, поблагодарила ребят за то, что согласились помочь.
– Так откуда ты? – завела Мари привычный разговор скорее из-за того, что не о чем было больше спросить, чем потому что ей было это интересно.
– Из Москвы.
– О, как много в этом звука! – на корявом русском произнёс молодой человек.
– Замечательно! – добродушно рассмеялась Наталия, – Вы были в России?
– Нет. Наши сердца в Париже.
– Но ведь «быть парижанином не означает родиться в Париже. Это означает – родиться там заново»[1], не так ли?
Молодые люди улыбнулись, пару раз украдкой переглянувшись.
Серж снял с себя пиджак и расстелил на ровном газоне. На него мягко опустилась Мари, потянув за собой и Наталию. И вскоре все трое ребят, удобно устроившись на лужайке, мило беседовали.
Разговор протекал легко и непринужденно, как будто они были знакомы уже очень давно и посиделки во время обеда были для них в порядке вещей. И Наталии даже показалось, что она, действительно, заинтересовала Сержа и Мари. И что быть сейчас с ней, а не где-то в другом месте наедине, у них не вызывает никакого неудобства.
– Тебе здесь нравится? – продолжала расспрашивать Мари.
– Я ничего ещё толком не видела, но кое-что слышала.
– Здесь хорошо. Даже школьный устав радует, в котором уделяется больше внимания морально-нравственным устоям личности, чем запретам.
– Наверное, поэтому за все одиннадцать лет из школы ещё никого не исключали…
– Эй, неприлично приковывать внимание столь очаровательного создания только к себе! – раздался незнакомый голос, и через секунду рядом с Наталией уже сидел молодой человек. Он так широко и обезоруживающе ей улыбался, что девушка и не заметила, как её ладошка оказалась в его медвежьей руке и прижалась к его мясистым губам.
– Меня зовут Тони, – представился незнакомец, зачарованно вглядываясь карими глазами в лицо девушки.
Наталия, густо покраснев, буркнула своё имя и поспешила отвести взгляд.
Мари была жутко недовольна тем, что ее перебили. Поджав губы, она как бы промежду прочим бросила:
– Не Тони ты, а Балу.
– Балу?
Молодой человек угрюмо нахмурился, поясняя:
– Это мое прозвище… прилипло…
– После того, как он на спор съел коробку бананов, – добавил Серж, улыбаясь.
