Мег низвела Хизер до набивальщицы подушек. Когда производство подушек было налажено, началось собрание. Тема: Развозка консервированных продуктов. Старшие Марты ответственны за доставку еды нуждающимся (в сопровождении фотокорреспондента) и встречу с начальством с целью координации возникающих потребностей в координации.
Я отключаюсь. Она говорит о том, кто отвечает за старост класса, кто — за рекламу, ну, за все такое прочее. Я продолжаю витать в облаках до тех пор, пока Хизер внезапно не произносит: «Мел, я знала, что ты будешь не против».
Я: Что?
Хизер: Я знала, что ты не откажешься помочь. Думаю, Эмили сделала это из вредности. Она меня не любит. Я собиралась попросить тебя помочь, а потом заявить, что это я сама, но тогда придется врать и вообще до конца года корпеть над плакатами. Поэтому я сказала, что у меня есть подруга — готовая работать на благо общества талантливая художница, и спросила, не может ли она помочь с плакатами.
Я: Кто?
Хизер(уже смеется, но я на всякий пожарный держу в руках лак для ногтей): Ты, глупышка. Ты рисуешь лучше меня, и у тебя куча времени. Пожалуйста, обещай, что сделаешь это для меня! Может, когда они увидят, какая ты талантливая, то предложат тебе вступить в их клуб. Пожалуйста, пожалуйста — взбитые сливки, молотые орехи и вишенка на торте, — пожалуйста! Если я лоханусь, они точно внесут меня в черный список, и тогда я уже никогда не смогу стать членом приличного клуба.
Как я могла сказать «нет»?
Мертвые лягушки
На уроке биологии мы продвинулись на следующую ступень: от фруктов до лягушек. Лягушки были запланированы на апрель, но лягушачья компания доставила наших жертв 14 января. Проспиртованные лягушки имеют тенденцию исчезать из лабораторного шкафа, поэтому сегодня мисс Кин вооружает нас ножами и просит, чтобы мы постарались не сблевать.
Дэвид Петракис, мой напарник по лабораторным работам, в состоянии крайнего возбуждения: наконец-то анатомия. У нас есть список для заучивания. Скакательная кость соединена с прыгательной, жевательная — с мухохватательной. Дэвид на полном серьезе собирается надеть для проведения «операции» маску из тех, что обычно носят доктора. По его мнению, это будет хорошей практикой.
Комната уже не пахнет яблоками. Она пахнет лягушачьими соками — чем-то средним между запахами дома престарелых и картофельного салата. Задний Ряд весь внимание. Резать мертвых лягушек — это круто.
Наша лягушка лежит на спине. Неужели ждет, когда придет принц и смачным поцелуем опринцессит ее? Я стою над ней с ножом в руках. Голос мисс Кин замирает до комариного писка. Горло сжимается. Трудно дышать. Чтобы не упасть, я опираюсь о стол. Дэвид пришпиливает лягушачьи ручки к препараторскому столу. Он раздвигает лягушачьи ножки и пришпиливает лягушачьи ступни. Я должна вскрыть ей живот. Она молчит. Она уже мертвая. У меня в кишках рождается крик — я чувствую боль, запах грязи, листья в волосах.
