— Ты надо мной специально измываешься? — вдруг подал голос парень, до этого сидевший довольно смирно.
Легонько засмеялась и куснула его за ушко, не забыв потянуть зубками за сережку.
— Я просто подогреваю твое желание.
— Да я и так уже горю, — выдал Колин и резко развернулся ко мне.
Да, он, и вправду, горел. Между нами уже не просто проскакивали искры. Между нами пылал настоящий пожар. Парень пересадил меня к себе на бедра, и я поняла, что удержать его больше не смогу. Между нашими телами не было ни единой преграды, и стоило ему только податься вперед…
— Погоди. Пошли лучше на сушу. Вода грязная.
— Ох, какие мы брезгливые, — недовольно пробурчал Колин, но все же притормозил.
— Я не брезгливая. Я осторожная, — слезла с его коленок, и рыжик тут же нырнул в воду, смывая с себя остатки мыла. А потом так же быстро вылез из купальни, нашел на лавочке полотенце и, толком не вытершись, просто намотал его на бедра. Схватил второе, подошел и галантно распахнул передо мной притягательное махровое полотно.
С готовностью встала и позволила парню себя обтереть. Надо признаться, меня он подсушил гораздо лучше, чем себя, хотя и не до конца. Так же замотал в полотенце и легко приподнял от земли. Подхватил за бедра так, чтобы я могла ногами обвить его талию, и решительно шагнул за дверь.
Все вещи, обувь и, что самое интересное, белье так и остались валяться в купальне. Но нам было на них плевать. Так же как было плевать на двух постояльцев, встретившихся на пути, во время короткой перебежки от мыльной до спальни. Рыжик-то и ручку входной двери нащупал не сразу, ибо к этому моменту был полностью поглощен моими губами и отрываться от них решительно не хотел.
Но коварная штуковина все-таки нашлась, и, пинком ноги настежь распахнув створку, парень внес меня в спальню и тут же опрокинул на постель, крепко придавив сверху тяжестью своего тела.
— Колин, дверь! — еле-еле выкрикнула я, с трудом отстранившись от его губ.
Рыжик был вынужден оторваться от меня, вернуться и захлопнуть несчастную дверь. Причем сделал он это с таким видом, будто дверь перед ним в чем-то серьезно провинилась. Мельком заглянула в глаза магу, когда он возвращался на свое, уже излюбленное место сверху на мне, и заметила, как пляшут дьявольские огоньки на потемневшей от желания радужке. И Колин показался мне еще более соблазнительным, еще более притягательным, чем раньше. И я почувствовала, как просто плавлюсь под этим его горящим взглядом и забываю обо всем на свете, полностью отдавшись мужчине, от которого даже сейчас завораживающе пахло спелыми, сладкими, чуть терпкими ранетками.
