— Роберто, а ты давно знаком с Виталием?
— С Виталием? Да нет, на съемках и познакомились. В Киеве. А тут уж дознакомились. А что?
— Да ничего. Мне просто стало интересно, откуда у вас такая дружба. Он же гораздо старше тебя...
— Ну и что — старше! Мы с ним прекрасно понимаем друг друга. Я очень рад, что сблизился с ним. Он, мне кажется, очень славный человек.
— Да, мне он тоже нравится. Почему ты его от меня защищаешь? Вижу, он как будто хороший парень. Я просто удивилась, как он учил тебя прыгать. Понимаешь, так, ну... опекал тебя. Видно, любит тебя...
— Любит? Что значит любит? Значит для тебя?
— Ну, это когда один человек увлечен другим, он ему нравится, ну, какая-то большая симпатия... В конце концов трудно определить точно, что это такое...
— Вот видишь. Люди часто употребляют высокие слова, не думая о точном их значении. Я не о данном случае. В некотором смысле, ну, в том, что ты имела в виду, наверное можно сказать, что я люблю Виталия. Но подумай только, сколько разных оттенков несет это слово. А все дело в оттенках. Это, между прочим, слова Мопассана. Но, признаюсь, не я их нашел, а мне процитировал как-то все тот же Виталий. И мне они страшно понравились... А общие слова, особенно высокие, требуют осторожного обращения. Люди должны быть осторожны со словами, чувствами, мыслями. И со взглядами... А может, с ними — особенно...
Леся, знаешь что? Природа наделила каждого человека биоволнами. И когда они, говорят, совпадают, возникает симпатия между людьми. Чем она больше, значит, тем больше соответствие волн. Тебе над этим не приходилось задумываться? Вот я, например, точно знаю, что у меня с Виталием биоволны очень сходны. Потому мы и сблизились так за короткое время. Я думаю, что и у нас с тобой кое в чем эти волны совпадают. Не знаю, конечно, в какой степени, но убежден — общего есть немало.
Леся улыбнулась.
— Чего это ты так разошелся сегодня? Откуда у тебя такие мысли, Роберто? Боже мой, я и не подозревала, что ты — философ.
— А разве не думаешь над тем, как люди общаются, что их объединяет? Но, по правде, об этих волнах мне тоже рассказывал Виталий. Не все, но главное. Ну, и я сам, конечно, думал над его словами, согласился, и уж потом — тебе...
— Снова у тебя Виталий!
— У каждого кто-нибудь. У тебя же вот есть Марта и Зоряна. Ответь лучше, что ты, ты сама обо всем этом думаешь?
Последнее Роберто говорил, уже глядя не на Лесю, а куда-то мимо нее, в пространство. Голос его зазвучал неуверенно, но появилась в нем и какая-то твердость. Так, глядя в никуда, он замолчал совсем.
