— Назовите хоть одну. Моя мать предостерегала меня против красивых мужчин. Выходи замуж за умного, говорила она. Но я ее не послушалась. Бросила карьеру манекенщицы, хотя я и сейчас могу рассчитывать на свои достоинства. — И она провела рукой вдоль бедра.
— С личными достоинствами у вас все в порядке. К тому же вы еще и откровенны.
— Поняла за эту ночь, что надо быть откровенной.
— Покажите мне дневник вашей дочери.
— Ни за что!
— Вам стыдно за нее?
— За себя, — сказала она. — Да разве дневник сможет рассказать вам больше, чем я?
— Сможет. Например, спала ли она с этим молодым человеком или нет?
— Конечно, нет, — сказала она, и лицо ее вспыхнуло от гнева.
— Или с кем-нибудь другим?
— Чушь! — Но тут ее лицо помертвело.
— Да или нет?
— Конечно, нет. Сэнди удивительно невинна для своего возраста.
— Или была. Впрочем, будем надеяться, что осталась.
Бернис Себастиан отступила на более твердые позиции:
— Я, то есть мы, наняли вас не для того, чтобы вы копались в личных делах моей дочери.
— Вы меня пока не наняли, миссис Себастиан. А в таком рискованном деле, как ваше, я хотел бы получить задаток.
— Что значит «рискованном»?
— Ваша дочь в любую минуту может вернуться домой. Или вы с мужем вдруг передумаете…
Она остановила меня, нетерпеливо взмахнув рукой:
— Хорошо. Сколько вы хотите?
— За два дня работы и на непредвиденные расходы. В общем, двести пятьдесят долларов.
Она села к письменному столу, достала из среднего ящика чековую книжку и выписала чек.
— Что еще?
— Ее последние фотографии.
— Посидите, я сейчас принесу.
Когда она ушла, я просмотрел корешки чековой книжки. После выплаты мне гонорара, на счету у Себастианов останется меньше двухсот долларов. Их великолепный новый дом, нависший над крутым обрывом, являл собой точное отражение их жизни.
Миссис Себастиан вернулась с целым ворохом фотографий. Темноволосая, в мать, Сэнди выглядела на них серьезной девочкой. Большинство фотографий фиксировало ее в действии: вот она скачет верхом, едет на велосипеде, стоит на вышке, приготовившись нырять в воду, целится из ружья двадцать второго калибра, точной копии одного из выставленных в витрине. Держала она его со знанием дела.
— Кстати, миссис Себастиан, насчет стрельбы из ружья. Это увлечение самой Сэнди?
— Нет, мужа. Это отец приучил его к охоте. И Кит решил передать великую семейную традицию дочери. — Голос ее звучал насмешливо.
— Она ваша единственная дочь?
— Совершенно верно. Сыновей у нас тоже нет.
