Себастиану явно не хотелось с ним расставаться, а потому он попытался проводить его до лифта. Но уже в дверях Хэккет обернулся, быстро подал Себастиану руку, бросив:
— Продолжайте работать в том же духе. До свидания.
Себастиан подошел ко мне, глаза его возбужденно горели.
— Это был мистер Хэккет. Ему очень, очень нравится моя программа.
Его хвастовство было адресовано не только мне, но и секретарше.
— Я в этом нисколько не сомневалась, — отозвалась она. — У вас прекрасная программа.
— Конечно, но заранее ничего не знаешь.
Он пригласил меня в кабинет и закрыл дверь. Кабинет был небольшой, но находился в торце, а потому выходил окнами и на бульвар и на стоянку автомашин. Я глянул вниз и увидел, как Стивен Хэккет сел в красную спортивную машину и укатил.
— Он превосходный автомобилист, — заметил Себастиан.
Его преклонение перед своим кумиром начинало раздражать меня.
— А еще чем он занимается?
— Он всегда на страже своих интересов. Но не слишком активно вмешивается в дела.
— Откуда у него деньги?
— Он унаследовал отцовское состояние. Марк Хэккет был одним из нефтяных королей Техаса. Но Стивен Хэккет делает деньги по-другому. За последние несколько лет, например, он откупил «Сентениал банк» и построил это здание.
— Повезло ему. Чертовски повезло.
Себастиан кинул на меня удивленный взгляд и сел за свой письменный стол. На нем стояли фотографии дочери и жены, а также лежала стопка рекламных проспектов. На верхнем старинным шрифтом было напечатано:
«МЫ БЕРЕЖЕМ ЧУЖИЕ ДЕНЬГИ ТАК ЖЕ ХОРОШО, КАК СВОИ СОБСТВЕННЫЕ».
Я ждал, пока Себастиан не вернется мыслями к своей беде. На это потребовалось время. Ему надо было оторваться от мира денег, в котором лучшее, на что можно рассчитывать, — это запродаться миллионеру. Я стал терпимее относиться к Себастиану, когда узнал, что он способен на слезы.
— Не более чем несколько часов назад я видел вашу дочь.
— Правда? С ней все в порядке?
— Физически, пожалуй, да. А душевно — не знаю.
— Где вы ее видели?
— Она была у своего приятеля в его квартире. Домой, боюсь, она не собирается. По-моему, она имеет зуб на вас и на вашу жену.
Я хотел, чтобы это прозвучало как вопрос. Себастиан взял в руки фотографию дочери и долго изучал ее, как будто надеясь найти ответ.
— Дочь всегда меня обожала, — сказал он. — Мы были настоящими друзьями. До прошлого лета.
— Что случилось прошлым летом?
— Поворот на сто восемьдесят градусов — против меня, против нас обоих. Практически перестала с нами разговаривать. Только когда распалялась, позволяла себе в наш адрес разные выражения.
