На ваши вопросы я ответил, как умел, в книгах «На каждый день» в числах 2, 3, 4 и 29.
5 января 1910 года.
Ясная Поляна.
Печатается по копии, сверенной с черновиком-автографом. Дата определяется копией и подтверждается пометой на конверте.
Григорий Васильевич Филиппов из Петербурга в письме от 1 января 1910 г. просил Толстого разъяснить, есть ли бог и загробная жизнь.
1910 г. Января 5. Я. П.
Алексей Стефанович,
Цель жизни одна, и такая, которая всегда может быть доступна и которая дает человеку верное благо; цель эта в том, чтобы нравственно совершенствоваться, т. е. всё больше и больше исправлять себя от своих недостатков, учиться любить и уважать всех людей, а не ругать их подлецами и не завидовать тем, которые могут ходить в театры.
Посылаю книги: «Краткое евангелие» и «На каждый день».
5 января 1910 г.
Ясная Поляна.
Печатается по копии, сверенной с черновиком-автографом, написанным на конверте письма Швеца. Дата определяется копией и подтверждается пометой на конверте. Судя по той же помете, книги посланы 6 января 1910 г.
Алексей Стефанович Швец (1833—1914) из слободы Чернянка Курской губ. в письме от 1 января писал: «Тут не только в театр пойти, а даже книги негде взять почитать... Люди какие-то все подлецы. Если же не ответите, то я потеряю надежду на всех людей и буду знать, что вы только отвечаете богатым и знатным, а меня и подобных не считаете и за людей».
1910 г. Января 5. Я. П.
Где это Шмит нашел у меня выражение религиозной истины, скрывающееся в образных покровах и туманных понятиях? Сообщите ему прилагаемое изложение религиозных основ, в которых, полагаю, трудно найти какие-либо покровы и туманы. Прибавить к этому могу только то, что такие мои взгляды на религию мне не раз приходилось передавать не только неученым, но почти безграмотным людям, и взгляды эти бывали усваиваемы, так что усвоившими их с совершенной точностью передавались и другим, не только молодым, свободно мыслящим, но и старым людям из крестьян. Среди же нашего так называемого образованного, ученого сословия я, за редкими исключениями, всегда встречаю полное непонимание. Я говорю непонимание, а не несогласие потому, что при несогласии могли и должны бы быть возражения, но таковых никогда не бывало и не бывает, как никогда не бывает их и от церковников. Оно и не может быть иначе, так как непонимание образованных ученых происходит от той же причины, как и непонимание церковников — от слепой веры: у одних в церковь, у других в науку. Так что я должен сказать, совсем не ради красного словца, а потому, что это так есть, что не только ученость не нужна для того прозрачного, религиозного понимания, о котором говорит Шмидт, но напротив — ничто так не мешает здравому и трезвому религиозному пониманию, как именно то, что называется образованностью и ученостью. Оно и не может быть иначе, так как человек из народа — не говоря уже об условиях жизни более разумных, естественных, чем условия жизни «ученых», в которых они находятся — человек из народа, поняв раз навсегда ложь церковности и откинув ее, остается совершенно свободным, чистым, именно прозрачным для восприятия истины; человек же ученый, умственно развращенный уже гимназиями, университетами, академиями, большей частью, откинув ложную церковность, иногда же оставаясь верным ей, уж полон с детства внушенными ему догматами научной веры, несовместимой с религиозными истинами в их простом, рационалистическом изложении.
