Упомянул же я о том, чтобы человек делал то, что делает, хорошенько сознавал бы побудительную причину своего поступка — для души, для бога ли он делает то, что делает, или для похвалы людей, хотя бы самых хороших уважаемых всеми людей. Соблазн этот опасен и ужасен именно тем, что он так смешивает желание славы людской с желанием жить для души, для бога, что нельзя быть достаточно осторожным и строгим к этому соблазну.
Средство против этого соблазна, которое употребляю сам и советую и вам и, главное, молодым людям, как Ксения, в том, чтобы при сомнении, как поступить, спросить себя: поступил ли бы я так, если бы знал, что вечером должен умереть, или, что гораздо легче представить себе, поступил ли бы так, если бы знал, что любимые, уважаемые мною люди осудят меня за этот поступок. Если и в этом случае поступил бы так же, то поступок наверно хорош. Вот всё, что умел сказать вам на ваши и Ксении трудные вопросы. Очень рад буду, если оно пригодится вам.
Любящий вас обеих
Л. Толстой.
1909. 25 февраля.
Печатается по машинописной копии, вклеенной в копировальную книгу № 8, лл. 510—510а.
Ответ на письмо жены начальника мастерских Московско-Брестской ж. д. Марии Ипполитовны Разумниковой. в котором она писала о разногласиях со своей семнадцатилетней дочерью Ксенией, в то время гимназисткой, которая отказывалась от получения паспорта, по своим убеждениям считая обращение к властям «поощрением того порядка вещей, который существует». В заключение М. И. Разумникова указывала, что если Ксения не окончит гимназию, «то произойдет раздор с отцом», который не сочувствует ее убеждениям.
>1 Так в копии.
>2 Имеется в виду письмо жены Бедро. См. прим. 1 к письму № 82.
>3 А. М. Кузминский.
1909 г. Февраля 25. Я. П.
То, что вы пишете в конце письма о том, что нет никаких богов и святых, которым надо поклоняться, а есть только один дух божий, к[отор]ый живет в каждом человеке, и что поэтому надо стараться не выгнать его из себя и не оскорбить никого, а любить всех без исключения, это вполне справедливо. Поэтому справедливо и то, что вы не признаете то, что человеку нехорошо быть богатым. Справедливо это п[отому], ч[то]богатый человек удерживает у себя то, что нужно его братьям, и потому не любит всех без исключения.
Посылаю вам мое краткое изложение евангелия; мож[ет] быть, прочтя его, вы согласитесь со мной.
Брат ваш
Лев Толстой.
25 ф. 1909.
Ответ на письмо И. В. Колесникова (сведений о нем не имеется), без даты, со станции Сыр-Дарья, Средне-Азиатской ж. д., в котором Колесников спрашивал, как Толстой смотрит на богатство; со своей стороны он не считал человека, «нажившего своими трудами капитал, противным богу и заслуживающим наказания».
