Ряд писем, публикуемых в 64 томе, имеет прямое отношение к творческой истории романа «Воскресение». В письме от июня 1887 года к П. И. Бирюкову находится первое упоминание о сюжете «Коневского рассказа»: Толстой просит напомнить А. Ф. Кони о его обещании написать рассказ для «Посредника» и замечает, что ждал от этого рассказа «многого, потому что сюжет прекрасный»>29. Некоторое время спустя Толстой сам решил обработать этот сюжет и просил П. И. Бирюкова узнать у Кони, «начал ли он писать обещанный рассказ для Посредника, а если нет, то отдаст ли он... тему этого рассказа. Очень хороша и нужна»>30. Наконец в письме, адресованном непосредственно А. Ф. Кони, Толстой сообщал: «Историю Они и ее соблазнителя я одно время хотел написать, т. е. воспользоваться этим сюжетом, и о разрешении этого просил узнать у вас. Но вы ничего не написали об этом»>31. А. Ф. Кони, как известно, не только разрешил воспользоваться сюжетом, но и со своей стороны просил Толстого написать на эту тему рассказ. Тема «Коневской повести» глубоко заинтересовала Толстого. С точки зрения своих новых, определившихся в восьмидесятые годы, взглядов он намерен был решить в повести проблему нравственного «воскресения» дворянина, порвавшего с привычными взглядами своей среды. Вместе с тем история, рассказанная Кони, явилась сюжетным зерном большого социально-обличительного романа, о котором мечтал Толстой. 12 марта 1889 года он писал Г. А. Русанову: «Иногда хочется все-таки писать и, представьте себе, чаще всего именно роман, широкий, свободный, вроде «Анны Карениной», в который без напряжения входило бы всё, что кажется мне понятым мною с новой, необычной и полезной людям стороны»>32.
Некоторые письма связаны с историей печатания и постановки драмы «Власть тьмы». Так, например, в 1887 г. Толстой отвечает на письма А. Потехина, обращавшегося за советами о постановке «Власти тьмы» в Петербурге, на письмо актера П. М. Свободина, исполнявшего роль Акима. В письме H. Н. Страхову Толстой выражает возмущение цензурной волокитой с печатным разрешением «Власти тьмы». В письмах П. И. Бирюкову, H. Н. Страхову, Г. А. Русанову содержатся интересные свидетельства о работе над «Крейцеровой сонатой».
Во второй половине восьмидесятых годов в творческой биографии Толстого открывается новая страница его борьбы за дальнейшее развитие критического реализма в литературе. Толстой считает теперь, что цель художественного творчества — защита интересов народа, угнетенных масс трудящихся. Именно это требование и обусловило социально-обличительный пафос его произведений.
