Пьер оглянулся на голос, и в круглом лице и глазах этого человека он почувствовал успокоение и подошел к нему.
Платон Каратаев, взглянув на Пьера, покачал головой.
Его огорчило, видимо, выражение отчаяния, бывшее на лице Пьера, и он тотчас же обратился к нему с веселой дружеской речью, рассказывая, как они живут тут, и не расспрашивая. Другие пленные, офицеры и чиновники, перебив Платона Каратаева, стали спрашивать Пьера о том, откуда он и что с ним было. Пьер рассказывал. Каратаев молча слушал, шевеля скулами (это была его привычка), и только>139 когда Пьер рассказывал о том, как их судили,>140 прибавил: «Где суд, там и неправда, соколик», — вздохнув, встал и, достав картофелю печеного и черного хлеба, принес Пьеру.
— Покушай, соколик, с голоду Малашки и Алашки всласть. Вот так-то, — прибавил он, когда Пьер улыбнулся и>141 взял картофель.
Из всех людей, бывших в балагане, Платон Каратаев более всех привлекал к себе Пьера (из офицеров в особенности один, который говорил по-французски, отталкивал от себя Пьера), и он не>142 перешел по приглашению господ на их сторону, а остался на том месте, куда сел рядом с Каратаевым. Когда офицеры ушли и Пьер поел, Платон Каратаев стал спрашивать Пьера, каким образом он попался. Пьер рассказал ему, как он бросился на фр[анцузов], чтобы отнять женщину.
— Да что же ты, соколик, в ее вклепался-то? Ты это напрасно сделал. По моему разуму.
— Я рассердился, — отвечал Пьер, — и не думал, что будет.
— Своему гневу господин, всему господин — так-то. А то жил бы ты себе на воле, пил бы, ел всласть, а то какую нужду увидал. Ноготь увяз, всей птичке пропасть. Да ты, милый человек, не тужи. От сумы да от тюрьмы никогда не отказывайся. Они дадут ума. А у бога милости много. Думаешь, пропал, а глядишь — лучше прежнего поднимешься. Несчастье на костылях, а счастье на крылах. Не успешь глянуть — прилетит. Так-то, друг мой любезный, — начал он, видимо, длинный рассказ, — жил я еще дома. Вотчина у нас богатая, земли много.>143 Хорошо живут мужики. И наш дом слава богу, сам сём батюшка косить выходил. Жили, как у Христа за пазухой. Случись...>144 — и Платон Каратаев рассказал длинную историю о том, как он>145 попался в воровстве леса и был забрит в солдаты, вследствие чего избавил от ставки старшего семейного брата.
Было уже темно в балагане, когда Платон Каратаев>146 кончил свой рассказ.
— Так я сужу: у бога всего много. Ты что, женат, соколик? — спросил он, — дети есть? Дом есть? — расспрашивал он, видимо наслаждаясь вперед благообразным счастьем, в котором он представлял себе житье Пьера.
