Пока официанты принимали заказы и подносили в основном холодные напитки, мы любовались окрестностями. Егор, оставив, наконец, девушку-гида, подсел к нам.
– Ну, как вам? – спросил он. – Мне – по нраву.
– Я вижу, – усмехнулся я. – Ты банным листом прилип к девице, не оторвешь.
В это время принесли три запотевшие бутылки кока-колы, стаканы с соломинками, маленькое ведерочко со льдом, а на тарелочке – нарезанный ломтиками лимон.
– Пока вы тут любовались, я кое-что выяснил, – огорошил нас Егор.
О как! Оказывается, это не он – мы прохлаждались на жаре? Востер, однако, послушник.
– Ну-ну, – заинтересовался я, разливая напиток по стаканам, бросая в него кубики льда.
– Так вот, Лена – так зовут нашу экскурсоводшу – поведала мне, якобы ученые предполагают, что под большим Сфинксом находится потайная библиотека, оставленная землянам инопланетянами.
– Чушь какая! – фыркнула Астрая. – Нет там ничего.
– А ты откуда знаешь? – с подозрением спросил Егор.
– Не отвлекайся, – посоветовал я послушнику.
– Ну, так вот. Некий Джорж Рейснер в 1925 году обнаружил захоронение царицы Хетепхерес. А за неделю до этого его рабочий, Абу Хараз, исчез на раскопках пирамиды-спутницы большой пирамиды Хеопса.
– И что?
– А то, что нашелся рабочий два дня спустя в Гранитном храме. Он постарел на два десятка лет, так что в нем едва опознали того самого Абу, которого так все искали. Он рассказал, что провалился в какую-то яму, которая тут же закрылась, и очутился в длинном коридоре. Шел он по нему долго, время от времени останавливаясь, забываясь во сне, пока не вышел в большой зал. При входе и выходе его била холодная молния, лишая на некоторое время сознания и воли, а самом зале были упрятаны некие непонятные предметы, также злато и свитки пергаментные, но его спугнули призраки, посему рабочий постарался быстрее убрать свои кости оттуда. Как он оказался в Гранитном храме – Абу не помнил. Он пришел в себя возле правого сфинкса. Рейснер тогда приказал рабочим копать и на месте исчезновения, и под статуей, однако почва там была нетронута веками. Так, ничего не добившись, все списали на проклятия фараонов, и забыли.
– Чушь все это, – отмахнулся я, хотя упоминание о статуе сфинкса, у которой Ключ просто взбесился, заставил меня призадуматься.
– Да нет, не чушь, – задумчиво возразила Астрая.
– Я же говорил! – довольный Егор откинулся на спинку пластикового кресла и победителем взирал на меня.
– Жажду подробностей, – потребовал я.
