«А вот теперь пора рвать когти», — сказал себе сыщик, прикручивая к «стечкину» Виктора глушитель, который валялся в комнате связи на столе и был предусмотрительно захвачен Дедимом. Еще раз оглядевшись по сторонам, он увидел на шкафу допотопный магнитофон. Бесшумно достав его и убедившись, что в магнитофоне стоит кассета, а звук вывернут на полную мощность, включил его. Сам же отскочил к стене у двери, сковырнув бумажную затычку с замка. Раздался громоподобный баритон диктора в сопровождении клавесина:
«…а в следующем поколении венецианских живописцев, в мастерских Джорджоне и Тициана, происходит окончательное освобождение масляной живописи от всяких традиций темперы и фрески, открывающее полный простор для колористической фантазии живописцев. Таким образом…»
Что происходило далее с колористической фантазией живописцев, Дедим дослушивать не стал, так как он ткнул дулом с глушителем в замочную скважину и выстрелил. Фотомодельный охранник, карауливший в коридоре и услышавший странный голос в студии, с любопытством припал к замку, остерегаясь распахивать дверь. На это и был виртуозный расчет сыщика. Террорист рухнул, убитый выстрелом в глаз, не успев охнуть.
С автоматом на плече и «стечкиным» в руках Дедим вышел из студии, с силой сдвинув дверью преграду — труп атлета-бойца. Втащив его в комнату, выключил лампочку над мольбертом и вышел в коридор, тихо прикрыв за собой дверь. Но тут из актового зала донеслись три пистолетных выстрела Весела, затем женский крик и глухой удар рухнувшего тела. «Еще одна жертва», — оскалился в ярости Дедим.
Он слышал, как быстрые шаги раздались на лестнице — Грунов взлетел с первого этажа на второй.
«Малодушные щенки! Вы сами сделали свой выбор, и я вам, ребята, ох как не завидую!» — донесся ненавистный голос главаря из актового зала. Димитриеву вспомнилась фраза о «доме, разделившемся в самом себе и павшем», и он озадаченно покачал головой. Дедим ожидал, что главный террорист захочет «проведать» своего непрошеного гостя в студии и был готов встретить его подобающим образом, но нет: Пал-Пал сбежал вниз. Значит, он окопался с сыном на первом этаже. Пройти бесшумно два лестничных пролета сыщик бы не смог, и ему пришлось снять ботинки.
Тенью он скользнул на второй этаж и снова прислушался. От лестницы был виден рваный квадрат света, падавший из актового зала, в котором стояла гнетущая, неестественная тишина. Сыщик двинулся на первый этаж. В этот раз темнота играла на руку детективу. Охранники, контролировавшие окна в холле, негромко переговаривались. Слов разобрать было невозможно, но Дедим понял по интонации о неважном настроении террористов. Замерев и предельно напрягая зрение и слух, сыщик заметил небольшую полоску света, протянувшуюся в холл с правого крыла. Скорее всего, именно там находились Груновы. Но нет, за дверью раздавались шаги, и незнакомый мужской голос сказал:
