Спрятать бы мальчишку… да какой он мальчишка, армию отслужил… Хмм… А с другой стороны: что это за служба — полтора года. Только и научились автомат разбирать-собирать, да койки заправлять. Ну, может, ещё чего… Да, это всё хорошо, конечно, это всё надо, но это лирика. Отставить сейчас лирику. Думать только о деле… Нас обложили… Причём, именно свои… милиция… Они. Волька и я — последние свидетели. Волька непосредственный, а я — соучастник. Что ж получается, следствию мы не нужны? Как это? Почему? Они же не могут не понимать разницу между преступниками и свидетелями, не могут. Значит кому-то так нужно. Кому? Только организаторам преступления, только им. Получается, следователи разрабатывают ложную версию, либо сознательно по ней идут. Они с организаторам за одно! Кто они? Кто эти организаторы? Где они? Это нужно выяснить, срочно причём установить. Тогда и решение придёт… Шалишь, ребята! Я знаю вашу «кухню». Знаю ваши методы. Меня на мякине не проведёшь. Столько лет в органах от «земли», до законной пенсии, дай бог каждому… И живым, и не скурвиться, не спиться!! Это — достойно знака отличия «почётный «мент». Потому, наверное, мне его и вручили. Шутка. Нет, конечно. За то, что столько дел раскрыл, столько законников за решётку упрятал и разных других, и не счесть. И благодарностей полно, не меньше и наказаний… Столько грязи на своём веку повидал… И в своей «шарашке», и в противоположной. Зубы только сильнее сжимал, скрипел ими, кулаки сжимал, в работу уходил. Там, думал, все ответы… Похоже, нет. Столько раз на волоске жизнь висела и… выбрался. Выжил! Потому что знал, всегда знал, свои помогут, свои выручат. А сейчас… Где свои, кто чужие? Полный беспредел. Правовой нигилизм с одной стороны, и вакханалия с другой. Такого при мне не было. Было разное, но… Стоп, остановись! В стране Перестройка. Забыл? Не забыл. Перестройка — это тоже лирика. Отставить её. О деле. Хотя, беспредел — тоже дело.
«Концы» сейчас здесь, это ясно, а кукловоды в Центре, да… Так, только так. Сначала нужно разобраться здесь, потом и…
Нужную Григорию Михайловичу информацию принесла опять же Марго. КолаНикола второй день на даче глаз не показывал. Не то в упущенных редакционных делах разбирался, не то в «разведку» пошёл, мобильный его был отключен. Только Марго в нужное время на связи была и визуальной, и телефонной. Просмотрев дискету на Манином ноутбуке, не скрывая удивления и тревоги, Григорий Михайлович переспросил:
