— Что-то ты, Леха, угрюмый, — заметил Демин. — Что-то не так?
— Да, опять пришлось несколько человек покалечить. Давно я этим не занимался, думал, забыл, как это делается, но нет, навыки сохранились.
— Не расстраивайся, мне кажется, ты свои боевые искусства скоро вспомнишь.
— К сожалению.
— А вы много человек сегодня побили? — спросила Катя. Она решила поддержать интересный ей разговор.
— Пять сейчас и троих до этого, причем двоих по два раза долбил. С первого раза они русских слов не понимают. Пришлось по-китайски объяснять. Ошпаренные отморозки, вот кто они.
— Здорово. Мы слышали из машины выстрелы и взрывы, но ничего не видели, — пожаловалась Катя, — жаль.
— Нечего их жалеть, — добавил Леха и тяжело вздохнул.
— Понесите меня на ручках, пожалуйста, — вдруг попросила Катя, — а то у меня ножки устали.
Алексей и Витек обескураженно посмотрели на нее.
— Ну, давай я попробую, — вызвался Демин, но Репутатская закапризничала.
— Я хочу, чтобы он понес. — Она надула губки, выставила ручки и потянулась к Алексею.
— Ты здоровый — ты и неси, — усмехнулся Демин, а Коновалов наклонился и легко, как пушинку, поднял Катю в воздух.
— А, — засмеялась она и обхватила обеими руками шею Коновалова, прижалась к его широкой, мощно вздымающейся богатырской груди, и ей стало хорошо и спокойно. Положив голову к нему на плечо, она улыбнулась, закрыла глаза и представила, что сидит на руках у своего любимого, дорогого и единственного отца. К сожалению, Альфред Репутатский ни разу в жизни не брал ее на руки…
Но в эти минуты Катя и не думала о нем, она даже не помнила о его существовании. Почему-то ей было очень хорошо с этим огромным, как гора, сильным, как медведь, но посторонним дядькой — Алексеем Коноваловым.
Странно, но и Лехе было приятно нести Катеньку, и трепетная дрожь прокатилась по всему его телу. Он вдруг вспомнил, как обнимал свою единственную, любимую и драгоценную дочку, ласкал ее, целовал в румяные щечки, смешил нелепыми звуками и как она смеялась и радовалась, сидя на его могучих руках. Как он мечтал снова прижать ее к груди, нежно поцеловать, но, к сожалению, это было несбыточной фантазией, потому что его годовалая дочь Анечка и жена Татьяна погибли девять лет назад, во время крушения поезда Москва — Санкт-Петербург. С того дня Алексей стал другим — очень грустным человеком.
Горе-похитители и их заложница беспрепятственно прошли в здание госпиталя, и никто у них даже пропуска не спросил. Когда поднимались в лифте, Демин сильно занервничал: никак не мог дождаться встречи с дочерью. Алексей, видя изменения в настроении друга, тоже заволновался — они оба понимали, что могут больше никогда не увидеть Светлану.
