А наркотиков в России становилось все больше, наркоманов тоже, и невозможно было определить, ведется с ними борьба или нет. По многочисленным отчетам разных ведомств, борьба ведется, но тогда где же результаты? Где чистые, светлые, не затуманенные дурью взгляды наших подростков, где не проколотые вены рук и ног наших граждан, где горы конфискованных наркотиков, ежедневно ввозимых в нашу страну по воздуху, по воде и по суше? Ничего этого нет и в помине, потому что борьба с этим вопиющим злом ведется только на бумаге и побеждают правоохранительные органы тоже только на бумаге. На политой кровью больных людей бумаге. И поэтому будут искалеченные жизни наших сограждан, и будет смерть, и будут баснословные доходы наркодельцов…
Семенов и Бобкова прошли в центр кабинета и уселись в предложенные им широкие массивные кресла светло-коричневой лайковой кожи. Хозяин устроился напротив на диване из этого же гарнитура и весело посмотрел на гостей. Лариса, как только уселась, закинула ногу на ногу и выставила на обозрение наркоопера свои восхитительные бедра. Тот сидел напротив и ему было неудобно пялиться на них не отрываясь, поэтому он смотрел то на Семенова, то на Бобкову, то на ее длинные ноги, удовлетворяя тем самым сидящего в нем похотливого глазастого беса.
Лариса будто не замечала столь пристального внимания, но ягодицами чувствовала его испепеляющий взгляд, ведь он жег ее плоть.
— Хорошо у тебя, — Петрович осмотрел кабинет и со знанием дела кивнул. — Уютно и шикарно.
— Да, управление денег не пожалело. Мы большие доходы приносим. Сами знаете, сколько наркотики стоят. А мы изымаем их у торговцев и возвращаем государству. Большая часть уничтожается, а сырье хорошего качества поступает на фармацевтический завод на переработку. Ведь в медицине морфий часто используется.
— Да, как обезболивающее после операций, для безнадежных раковых больных и так далее, — Семенов показал свою начитанность в данном вопросе.
— А как вам у меня? — Александр обратился к Ларисе.
— Ничего, красиво, но кабинеты такими быть не должны, — вдруг заявила она. — В нем работать не хочется, а только отдыхать.
Мужчины удивленно посмотрели на девушку, немного подумали и согласились с ее точным замечанием.
— Да, пожалуй, вы правы, но менять интерьер я все-таки не буду. К этому привык. — Ильич засмеялся.
— Ваше право.
— Может быть, коньяку? — предложил хозяин.
— Можно, — согласился Семенов, и Александр достал из офисного шкафа запечатанную бутылку французского коньяка «Кельт» и три рюмочки. Поставил все это на стол и вынул из спрятанного в том же шкафу небольшого холодильника шоколад, лимон и баночку черной икры. Потом положил хлеб, масло и ножи.
