— Понятно. — Ратлидж обернулся, найдя, что он искал, — остатки снесенной до основания перегородки, за которой обнаружился скелет. Глубокий встроенный шкаф перегородили и спрятали за ним захоронение. Поработали на совесть — сто лет назад кто-то взял за труд замаскировать все так, чтобы все выглядело обычно, не вызывало подозрений. Вот, должно быть, удивился инспектор Оливер, когда оказалось, что труп почти ровесник «Разбойников»!
Ратлидж зашагал к здоровяку, который перегораживал ему выход. Он не выносил таких искусственных препятствий, даже в относительно просторной конюшне его сразу охватывала клаустрофобия. Ему стало душно, он начал задыхаться…
— Расскажите о владельце… — Он осекся. После того как он оказался похоронен заживо в воронке от снаряда, заполненной жидкой грязью, а сверху упало тело Хэмиша, Ратлидж не мог оставаться в закрытых помещениях. Поэтому он не ездил в поездах, не спал в маленьких комнатах и не терпел, если ему не давали пройти или спуститься по лестнице. Ему так захотелось глотнуть свежего воздуха, что стало страшно. Лицо покрылось испариной, перехватило горло. Ему показалось, что он сейчас умрет…
— Тогда вам лучше обратиться в полицию, — грубовато ответил незнакомец, но объясняться не стал. Он слегка изменил позу, и она стала намеренно угрожающей, воинственной, как будто он почуял, что Ратлиджу в его присутствии не по себе. Ратлидж невольно напрягся.
— Насколько я понимаю, хозяйка — женщина, — продолжал он, заставляя себя говорить как ни в чем не бывало. — Что она такого натворила, что ею заинтересовалась полиция?
— Вас ее дела не касаются, ясно? — Наконец-то незнакомец вышел из конюшни, и Ратлидж, тяжело дыша, последовал за ним.
«Будь он проклят! — произнес он мысленно, сражаясь с клаустрофобией, и сказал себе: — Не забывай, ради чего ты сюда приехал!»
Но и Хэмиш реагировал на агрессию незнакомца. «Интересно, — сказал он, — этот тип тоже поверил анонимным письмам? А может, он ненавидит обвиняемую?» Покосившись на незнакомца, Ратлидж так ничего толком и не понял. На лице стоявшего перед ним человека не отражалось почти ничего, такого непросто допрашивать.
— У нее есть родственники? Наследники?
— Нету, — решительно и холодно ответил незнакомец, а затем ворчливо добавил: — Я ни о какой ее родне не знаю.
О мальчике он не упомянул. Но ведь ему ничего не достанется в наследство… не так ли?
— Тогда я поеду. — Зашагав к постоялому двору, Ратлидж чувствовал, как взгляд незнакомца прожигает ему спину между лопатками.
