.
Но народ восточной части страны стал французским, благодаря своему участию в революции 1789 г., которая являет собой великое геополитическое проявление. Включенность в проект и принципы, объявленные универсальными, объясняет волю людей быть французами и жить по-французски: «Французская революция вызвали к жизни сильное дыхание. Не было более вопроса классовых или провинциальных привилегий… Именно тогда, подобно тому, как спадает чешуя с тех, кто подвержен линьке, Эльзас видел исчезновение своих состоятельных принцев и бегство вместе с ними в Германию вереницы мелких чиновников, советников, сборщиков налогов, агентов всякого рода. А из-под феодальных обломков появляется современное и демократическое по духу обществов единстве с идеями и чувствами остальной Франции…»[46].
Демократические идеалы, революционное равенство были востребованы Францией и имели результат: «Революция задела самые чувствительные струны этих народов: это любовь к земле, это желание иметь собственность, эти разжигаемые страстные желания у деревенских жителей Эльзаса и Лотарингии приманкой богатств Церкви, или коммунальными благами, на обладание которыми они претендовали… Революционный период, – утверждал Видаль де ла Блаш, – был периодом генезиса… жизни народов. Он заключался в превращении субъектов, вассалов, членов малых сообществ в граждан единого великого государства. Это вызывало у всех ощущение того, что горизонт стал шире, интересы – более широкими во имя более общих принципов»[47].
Таким образом, Видаль де ла Блаш связывает геополитическую реальность с реальностями идеологическими: пространственная политика Западной Европы (Франции) неразрывно связана с «демократией» и «либерализмом».
Особое внимание в своих трудах Видаль де ла Блаш уделял Германии, которая была главным политическим оппонентом Франции в то время. Он считал, что Германия является единственным мощным европейским государством, геополитическая экспансия которого заведомо блокируется другими развитыми европейскими державами. Если Англия и Франция имеют свои обширные колонии в Африке и во всем мире, если США могут почти свободно двигаться к Югу и Северу, если у России есть Азия, то Германия сдавлена со всех сторон и не имеет выхода для своей энергии. Видаль де ла Блаш видел в этом главную угрозу миру в Европе и считал необходимым всячески затруднить развитие этого опасного соседа.
Такое отношение к Германии логически влекло за собой геополитическое определение Франции как входящей в состав общего фронта «Морской Силы», ориентированной против континентальных держав. Позиция Видаль де ла Блаша была не единственной в среде французских геополитиков, так как параллельно существовало и противоположное германофильское направление, представленное адмиралом Лаваллем и генералом де Голлем.
