Загадка острова Раутана | страница 11
«Вот… теперь… летим», — Ленька проглотил ириску.
Рядом Эдька рвался из ремня. Он хотел заглянуть вниз, хотя всегда боялся высоты.
Уши вдруг заложило, да так сильно, что Ленька затряс головой. С трудом он глотнул — и в уши снова ворвался чудовищный рев моторов. Появился Торопов и уставился куда-то за Ленькину спину. Ленька обернулся и вздрогнул — Василек был сине-зеленый! Он страдальчески закатил глаза, по лицу его струился пот.
— Что такое? — Торопов подскочил к Васильку. — Ты ни разу, наверное, не летал?
— Как раз он-то летал! — пояснил Дрововоз. — Это мы все ни разу не летали.
— Ага, ясно, — сказал Торопов. — Такое тоже бывает. Сейчас примем меры.
Он убежал и вернулся с бутылкой минеральной воды, такой холодной, что бутылка даже запотела. Из открытого горлышка рвались пузырьки.
— Вот, — он налил воды в пузатый стаканчик и дал Васильку. Тот выпил и откинулся на спинку кресла.
— Ну как, теперь лучше?
— Лучше, — Василек закрыл глаза.
Торопов и другим дал по стаканчику. Дрововоз выпил целых два и отдувался довольно:
— Хорошо помогает!
Спинка кресла впереди вдруг поехала на Леньку, так что он отшатнулся. Перед ним очутилась русая головка Светки. Она задрала вверх лицо и счастливо рассмеялась. Словно под солнышком нежилась.
— Ты чего… Кресло сломалось?
— Нет, — она изогнулась и протянула руку к подлокотнику Ленькиного кресла, — смотри.
Что-то щелкнуло, и. Пенька опрокинулся назад. Наверное, вид у него был смешной, потому что Светка снова залилась.
— Это для сна так делается. А если хочешь снова сесть, то нажми на этот рычажок.
— Откуда ты знаешь? — удивился Ленька.
— А Василек рассказывал, помнишь?
Василек уже спал, временами вздрагивая. Оказывается, он очень плохо переносит полет, но ничего об этом не говорил.
Несколько минут ребята только тем и занимались, что раскладывали и складывали удивительные кресла-кровати. До тех пор, пока Дрововоз не выдержал.
— Ну, хватит вам, ваньки-встаньки! — сонно пробурчал он. — Хотите спать, так спите, а нечего тут…
Моторы самолета мерно и оглушающе ревели. Постепенно глаза Леньки стали слипаться. Он уж не помнил, успел ли откинуть кресло для сна или нет — будто провалился.
Проснулся он от тишины. Потом что-то грохнуло, кто-то пробежал с веселым криком:
— Прибыли, путешественнички! Собирайтесь!
Ленька взглянул в иллюминатор.
— Где мы?
— Где, где, — раздался сиплый бас Дрововоза. — На месте.
— Вам хорошо, — жалобно сказал Василек и потер обоими кулаками покрасневшие глаза. — Всю ночь спали, ничего не слышали. А мы два раза садились. Грузились-разгружались.