Жорка Блаженный | страница 27



В неге и ласках, невесомый и прозревший, лежал и чувствовал себя самым счастливым!..

Привстав, Ольга жгуче поцеловала меня в губы, затем в грудь и двигалась все ниже и ниже, осыпая тело поцелуями. И вновь так захотелось! Вот она приблизилась к нему и долго разглядывала. Потом, сдернув с меня трусы, спросила:

— А что на нем за выступы?

Я объяснил. Она захохотала и, хохоча, стала целовать бабуши, а потом и выше их, и смех прекратился… Затем села на меня, как наездник, и я увидел ее сияющее лицо. Двигая своим телом и полуоткрыв рот, опять закатила глаза…


На кухне Ольга сказала Андрею:

— Как и умный…

Я возвращался домой, сияя. Дурная, на время прозревшая душа пела — видно, и у дураков бывает раз в жизни настоящий праздник!


Через несколько дней в дверях раздался звонок. Я спросил: «Кто?» — и услышал радостный женский голос.

— Это я!

Отдернул задвижку — и ко мне вошла нарядная Оленька.

— Здравствуй, Георгий, — улыбнулась она.

Мы прошли на кухню, и она обняла меня.

— Соскучился?

Засмущался, не ожидав такого вопроса, и, краснея, выпалил:

— До безумия!

Поцеловав меня в щеку, достала из сумочки бутылку марочного.

— Выпьем!

Налив себе полный стакан, а мне чуть плеснув, чокнулась и стала медленно тянуть, явно смакуя. Не допив, закурила и, несколько раз затянувшись, спросила:

— У тебя чистое постельное белье есть?

— А как же.

— Неси…

Вернулся со свежими простынями.

— А теперь побрейся и искупайся.

В ванне лежали немытые бутылки. Убрав их, напустил воды…

Вышел раскрасневшийся, на разобранном диване увидел Ольгу. Она лежала под простыней и курила, откинув в сторону руку с сигаретой.

— Раздевайся, — прошептала она.

И опять предстал перед ней в семейных трусах.

— И трусы сними, — все также шепотом сказала она…

Я стоял, готовый к бою.

Глянула на него — глаза округлились, заблестели, и она соскочив с дивана, принялась меня целовать. Потом, присев на корточки, стала сдавливать его и сосредоточенно рассматривать…

Мы пали на диван, и чего только Ольга со мной не вытворяла, обучая меня, как она говорила, любви.

В короткие передышки, начинал познавать женщину… Господи, сколько лет был лишен такого удовольствия и теперь своим дурацким умом понимал: это второй день настоящей жизни.

Все, что просила Оленька, исполнял, и мы, клубок тел, вздрагивали от наслаждения, а я представлял: так страстно мне отдается любимая соседка Ниночка…

Утром Ольга распорядилась:

— Наведи порядок в кухне, ванной и вымой полы. Купи бутылку водки. Завтра вечером приду.