Голос перебил его мысли, возвращая к реальности:
— Ваше величество?
Император открыл глаза. В дверях стояли четверо: адмирал Сколари в нелепых средневековых доспехах, генерал Уортингтон в одной набедренной повязке, торговец Серджи Чин—Чу, завернутый в римскую тогу, и недавно прибывший генерал Марианна Мосби, чьи груди стремились сбежать из выреза платья.
Император оживился и сделал приглашающий жест. Он присутствовал, когда генерал принимала командование войсками, но не имел возможности поговорить с ней. Собрание будет утомительным, но присутствие Мосби скрасит его. Копии исчезли на заднем плане.
— Надеюсь, вы извините меня за то, что я вызвал вас с праздника. Дела государства почти всегда так обременительны. Желаете чего–нибудь поесть? Или выпить? Может, вина?
Четверо советников посмотрели друг на друга и покачали головами. Ответил Чин—Чу:
— Спасибо, не нужно, ваше величество. Мы уже воспользовались вашим щедрым гостеприимством.
Император указал на вычурные кресла:
— Рад слышать это… Прошу вас… садитесь. Кабинет императора был невелик по дворцовым
меркам и выдержан в классическом стиле. Высокие арочные окна, заставленные старинными книгами шкафы во все стены, открытый камин, в котором горели настоящие поленья, и массивный письменный стол, служивший барьером между императором и его гостями. Кресла стояли полукругом напротив стола.
Мосби выбрала себе место, села и подвергла императора молниеносной оценке. Она видела тысячи его портретов — от голографического видео до фотоснимков, но впервые встретилась с этим человеком лицом к лицу и получила возможность составить о нем собственное мнение.
Император на самом деле оказался красив и очень атлетичен. Общеизвестно, что его красота — лишь частично подлинная, а остальное — результат хирургии, ну да какая разница. Его темные волосы были разделены пробором с правой стороны и откинуты назад на плечи. У императора были карие и очень тревожные глаза, высокий лоб, правильный прямой нос и сильный подбородок. Слабость, если такая и была, то, пожалуй, только вокруг рта. Мосби подумала, что его губы чуть–чуть слишком чувственны и как будто надуты. Однако его рот выглядел приятно, очень приятно и стоил дальнейшего внимания.
Мосби решила, что кресло императора стоит на каком–то возвышении, так как он выше, чем она, и уже воспользовался этим преимуществом, чтобы заглянуть в вырез ее платья. Нисколько не смущенная и даже, напротив, довольная, Мосби чуть подвинулась, чтобы ему было лучше видно. Их глаза встретились, между ними проскочила искра, и молчаливое согласие было достигнуто. Позже, когда государственные дела будут решены, они займутся своим личным делом. И оно будет каким угодно, только не скучным. Император улыбнулся, откинулся на спинку кресла и положил ноги в начищенных сапогах на угол стола. Кивнув направо, он сказал:
