— Если ты не муха — пожалуйста, — ответил горбун.
— Я — Горох. А в беду попал мой друг Жёлудь. Его схватил такой рыжий пучеглазый зверь.
— Этот зверь живёт в дупле?
— В дупле.
— И карабкается по деревьям?
— Да.
— Нет, не помогу.
— Почему?
— Потому что я тоже по деревьям карабкаюсь.
От этих слов у Горошка даже в глазах потемнело. Он уже не знал, как просить, как умолять этого бездушного отшельника, вяжущего свои коварные сети. По зелёным щекам Горошка скатилось несколько слезинок.
— Чего ты плачешь? — удивился Паук.
— Ведь товарищ погибает, — пожаловался Горох.
— Товарищ — это ещё не ты.
— Всё равно я должен ему помочь.
— Если очень хочешь знать, то я тебе скажу: твой товарищ попал в лапы Белки.
— Может, и Белки, но всё равно его надо спасать.
— Не обязательно. — Паук покачал головой. — До зимы с ним ничего не случится.
— Ты самый бессердечный зверь в лесу! — рассердился Горошек. — Как же я могу так долго ждать?
— А никто тебе и не велит. За это время найдёшь десяток ещё лучших товарищей.
Эти слова окончательно разъярили Горошка. Он посмотрел на Паука, на сосновую иглу в своих руках и решительно шагнул вперёд. Паук встревожился. Он поправил очки на носу и внимательно осмотрел Бегунка.
— А ты действительно не муха? — переспросил он Гороха.
— Вот документы, — еле сдерживаясь, ответил зеленощёкий.
Паук полистал паспорт Горошка, почитал, что там написано, и вернул:
— В паспорте сказано, что ты Горох, что ты Бегунок, но нигде не сказано, что ты не муха.
— Я действительно Горох, и больше никто.
— А леший тебя знает. Теперь всяких развелось…
— Как же я тебе докажу, что я не муха?
— Это уж твоё дело.
— Если бы я был мухой, то мне не пришлось бы просить у тебя помощи. Я бы сам полетел к дуплу.
— Верно говоришь. Все съедобные предметы летают, а несъедобные стоят на месте. Если бы ты летал, я знал бы, как с тобой поступить. Но что мне делать, если ты не летаешь? Подойди-ка поближе: пока своими лапами не пощупаю, всё равно не поверю.
— На, щупай! — Горошек распахнул рубашку на груди. — Только быстрей.
— А твоего товарища кто пощупает? — невозмутимо спросил Паук.
— Влезь на дерево и сам пощупай, — не выдержал Горох и, видя, что напрасно теряет время, вонзил в спину Паука сосновую иглу. — Ну, шевелись, а не то я проткну тебя, как лягушку!
У горбуна от страха очки свалились. Он быстро схватил моток верёвок, закинул за спину и сказал:
— Теперь я вижу, что ты не муха!
Горох привёл этого никому не верящего лесного жителя к дереву, на котором жила Белка, и остановился в удивлении. Сморчок качался как пьяный, не в силах выдержать свою огромную шляпу, а малые грибки, сбившись в кучу, поддерживали его со всех сторон. Рты у всех были раскрыты, но сказать они уже ничего не могли — охрипли.
