— Ты права, — сказал Фермитракс, посмотрев поверх каменной губы.
«Поторапливайтесь!»
Зимний Холод вылез из укрытия, за ним торопливо последовала Мерле. Она сначала испуганно охнула, но тут же поняла, что это — распоряжение Королевы. А той лучше знать.
И правда — к их каменной голове приближалась масса лилимов, немыслимо гадких существ, больших многоногих чудовищ с безглазыми головками и роговыми панцирями на спинах. Одни семенили, почти касаясь брюхом земли, другие двигались, чуть склонясь вперед под тяжестью панциря, быстро перебирая сухими тонкими ногами и махая растопыренными руками-лапками. Этих Мерле особенно страшилась, потому что они были особенно ловкими и быстрыми и больше других напоминали огромных пауков, отчего казались более понятными, но не менее жуткими.
— Они нас еще не заметили, — сказал Холод и снова укрылся за каменной губой. Фермитракс и Мерле последовали за ним.
Лев, чиркнув когтями по камню, подал Мерле знак:
— Садись на меня!
Мерле помедлила, оглянувшись на старика.
— А как же Холод? У тебя на спине хватит места для двоих.
Фермитракса ее предложение явно не обрадовало.
— Нужно ли его брать с собой?
Мерле еще раз оглянулась назад и кивнула старику:
— Ладно уж, садись!
Она влезла на черную спину льва, Холод, после недолгого колебания, вскарабкался вслед за ней. Едва он успел усесться поудобнее и прижать ноги к львиным бокам, как Фермитракс расправил мощные крылья и взмыл вверх.
Они выскочили изо рта каменной головы как раз в ту минуту, когда первый лилим занес свою крючковатую ногу на каменную губу.
Фермитракс хотел успеть долететь до выхода из этого гигантского помещения, где приземлились черепа-глашатаи. Оставшиеся внизу лилимы повернули вслед ему головы — одни медленно, как черепахи, другие проводили его быстрым взглядом, не предвещавшим ничего хорошего. Раздался пронзительный нечеловеческий визг, в котором проскакивали отдельные слова на непонятном языке. Обернувшись через плечо, Мерле увидела, как полчище этих тварей взобралось на подбородок каменного глашатая и ринулось внутрь, в глубь рта. Но большая часть длинноногих оставалась на месте; они глядели вверх, вслед Фермитраксу. Один из гадов несколько раз резко свистнул; тотчас нашествие лилимов приостановилось, и они, как злые муравьи, стали расползаться в стороны.
Мерле вцепилась в гриву Фермитракса, который старался подняться как можно выше, под самый потолок. Тут под руку ей вдруг попалось что-то странное. Она нащупала и вытащила из гривы льва одно из тех черных перышек, которыми было устлано каменное ухо. Однако это оказалось вовсе не перышко, а крохотный черный паучок, такой легкий и тонконогий, что она приняла его за пушинку. Паучок не подавал признаков жизни. Значит, в каменном ухе она лежала не на чьих-то перьях, а на самих лилимах. От этой мысли к горлу подступила тошнота, и она на секунду забыла о страхе. Сразу зачесалось все тело. Взглянув с отвращением на дохлого паучка, она швырнула его вниз.
