В центре скопища покрытых лилимами зданий возвышалась башня, выделявшаяся своими размерами. Глашатаи устремились прямо к ней — к обиталищу, как подумала Мерле, Верховного властителя, ко дворцу Лорда Света, к месту, где сосредоточена вся мощь города, всего Ада и, возможно, всего мира.
Головам-глашатаям потребовалось еще некоторое время, чтобы покрыть довольно большое расстояние от конца ущелья до центра города поверх бесчисленных крыш, куполов, башен и фронтонов. Мерле хотелось за считанные минуты хоть что-нибудь рассмотреть в этом хаосе. Однажды, года два назад, она встретила в одном из переулков Венеции нищего, лицо которого было изрыто язвами и нарывами и походило на кочан цветной капусты. Город с высоты выглядел тоже как гротескное переплетение странных наростов, похожих на гигантскую грибницу или на лицо прокаженного.
И ко всему прочему — ужасный запах.
Торговец овощами, возможно, уловил бы в подобном зловонии запахи отдельных гниющих плодов. Но на Мерле эта тлетворная вонь действовала как слезоточивый газ, от которого свербит и в носу, и в горле.
Одного лишь взгляда на столицу Ада и представления о том, кто там может обитать, было достаточно, чтобы впасть в полнейшее отчаяние. О чем они с Королевой думали, когда вознамерились отправиться сюда? Может быть, о том, что Лорд Свет живет в золотом дворце и встретит их с распростертыми объятиями? Где ей теперь искать помощи для своей Венеции и своих друзей?
Таков, значит, кромешный Ад. Во всяком случае, описания профессором Барбриджем страшилищ Ада, кажется, соответствуют истине. А некоторые здешние обитатели, по ее, Мерле, мнению, выглядят и пострашнее.
— Не забивай себе голову ненужными страхами, — сказала Королева Флюирия. — До всей этой нечисти здесь, внизу, нам нет никакого дела. Главное для нас — встреча с Лордом Светом.
«Он, наверное, еще похуже, чем лилимы», — подумала Мерле.
— Вполне возможно.
«Он не захочет нам помочь».
— Он уже предлагал нам свою помощь и теперь не откажет.
Мерле молча покачала головой и вдруг заметила, что Холод недоверчиво смотрит на нее.
Впрочем, и она не упускала его из виду.
— Это чей дворец? — спросила она.
Белые волосы Зимнего Холода снежным вихрем взметывались над его головой.
— Не знаю. Я здесь не бывал.
Каменные головы, спускаясь, направлялись к высокой башне, и Мерле увидела, что она светится, но освещали ее не прожилки раскаленной лавы, погружавшие в багрянец весь Ад. Башня сама источала яркий и в то же время мягкий свет.
