— Чистое безумие выставлять перед пиратом такое богатство, — с расстановкой проговорил он. — А вы как считаете?
— В этом виноват Уильям, — нашлась Дона. — Здесь он всем заправлял.
— Позвольте вам не поверить. Прежде Уильям никогда не устраивал для меня таких торжеств. Не так ли, Уильям? Он поджаривал отбивную и подавал мне ее на тарелке с отбитым краем.
— Да, сэр, — радостно подтвердил Уильям.
Его присутствие выручало их. Натянутость между ними исчезла. Уильям безукоризненно играл свою роль, то подставляя себя под стрелы остроумия госпожи, то улыбкой и пожатием плеч отражая насмешливые атаки своего господина. Краб и все остальное удались на славу, вафли таяли во рту, земляника казалась нектаром богов, а вино было выше всяких похвал.
— И, тем не менее, я готовлю лучше Уильяма, — заявил Француз, отдавая должное ужину. — Когда-нибудь вы отведаете моих цыплят, зажаренных на вертеле.
— Ни за что не поверю, — звонким голосом возразила Дона. — Каюты вроде вашей не располагают к жаренью цыплят. Философия и кулинария не уживаются в келье отшельника.
— Напротив, уживаются, и прекрасно. Но кто говорит о каюте? Мы разведем костер в лесу, у самого берега бухты, и там я зажарю цыпленка. Вам придется его есть руками, у пламени костра, свечей там не будет.
— Зато в темноте будет слышен крик козодоя?
— Не исключено.
Перед глазами Доны одна за другой мелькали картины: костер, разложенный у кромки воды, языки пламени, Француз, целиком поглощенный жарившимся цыпленком, затем его рисунки, каюта на шхуне… Очнувшись, она увидела, что Уильям незаметно вышел. Она встала, задула свечи и пригласила Француза пройти в гостиную.
— Если хотите — курите, — предложила Дона, подведя гостя к каминной полке, где среди прочих вещей лежала его коробка с табаком.
— Просто верх гостеприимства, — шутливо развел он руками в знак полного восхищения. Дона села, а он замешкался у каминной полки, набивая трубку и между делом оглядывая комнату.
— С зимы здесь все переменилось, — заметил он. — В прошлый раз, когда я был здесь, мебель стояла зачехленная, цветов, конечно, не было и в помине. Комната производила мрачное, гнетущее впечатление, но вам удалось все изменить.
— Все пустые дома похожи на склепы, — сказала Дона.
— Да, наверное. Но я имел в виду другое. Никому, кроме вас, не удалось бы оживить Наврон.
Дона промолчала, не уверенная, что правильно поняла его слова.
— В конце концов что привело вас сюда? — спросил он, выждав паузу.
