— Это было низко с вашей стороны, — перебила Дона. — Просто низко.
— Я знаю.
— Кроме того — опасно.
— В чем и заключалась вся прелесть.
— Догадайся я хоть на миг…
— То что?
— Я бы примчалась в Наврон.
— Ну и?
— Заперла бы дом, выгнала вашего Уильяма, установила контроль за имением.
— Все это сразу?!
— Да!
— Я вам не верю.
— Отчего же?
— Когда я разглядывал ваш портрет, лежа в вашей кровати, вы вели себя иначе.
— Как же?
— Совсем иначе.
— Что это значит?
— Разные вещи.
— Какие еще вещи?
— Ну, например, вы вступали в мою шайку. Вы были первой и единственной женщиной, решившейся на такой шаг.
С этими словами он выдвинул ящик стола, вынул оттуда книгу и раскрыл ее перед Доной.
«La Mouette» — было выведено вверху страницы, далее шли имена: Эдмон Вакайер, Жюль Тома, Пьер Бланк, Люк Дюмонт и другие. Окунув перо в чернильницу, Француз протянул его Доне.
— Ну? Что вы думаете об этом?
Дона взяла перо, нерешительно повертела его в руке. То ли ей вспомнился в этот момент Гарри, зевающий за картами, то ли она представила себе выпученные глаза Годолфина, а может быть, на нее подействовало выпитое вино, во всяком случае она легкомысленно улыбнулась и размашисто вывела свое имя в самом центре страницы: Дона Сент-Коламб.
— А теперь вам пора возвращаться домой, дети, наверное, уже беспокоятся.
— Да, — отозвалась Дона.
Они вышли на палубу. Перегнувшись через перила, Француз крикнул команду.
— Вас нужно представить. Я скажу им, что теперь вы можете проходить в бухту в любое время, когда вам заблагорассудится. Бухта ваша. И корабль — ваш. И вы — одна из нас.
Речь его была краткой. Пираты один за другим подходили к ней, кланялись и целовали руку. Дона смеялась и каждому говорила: «Благодарю». В ожидании ее покачивалась на воде лодка. Дона взобралась на фальшборт, перекинула через борт ногу и нащупала перекладину лестницы. Француз, облокотившийся о фальшборт, не шевельнулся, чтобы помочь ей.
— А как Навронский замок? — спросил он вдогонку. — Будет заколочен, а Уильям — уволен?
— Нет, — со смешком ответила Дона.
— Тогда я должен отдать вам визит. Это долг учтивости.
— Разумеется.
— В котором часу мне прийти? Скажем, днем, между тремя и четырьмя, вы предложите мне чашку чая?
Дона нерешительно покачала головой.
— Нет. Это время для лорда Годолфина и прочих господ. Разве пираты наведываются к дамам днем? Они приходят ночью, тайком, стучатся в окно, и хозяйка дома, дрожащая за свою репутацию, принимает гостя при свечах.
