В 90-е годы прошлого века СССР не стало. Рухнул железный занавес. Холодная война закончилась, и "новая" Россия стала некой территорией, находящейся под внешним управлением. И Запад её такую любил. Но как только Россия вспомнила о своём историческом бытие, и тут же на горизонте сразу замаячили и санкции, и холодная война, и железный занавес... Какие исторические закономерности тут проглядывают?
Сегодня на вопросы «ЛГ» отвечает известный советский и российский историк, доктор исторических наук, профессор СПбГУ Игорь ФРОЯНОВ.
- Игорь Яковлевич, санкции Запада против России – не изобретение ХХ, а уж тем более XXI века... Откуда, если можно так выразиться, сие «есть пошло»?
– К запретным мерам, направленным против России, Запад прибегал издавна. Ещё папа Иннокентий III (1198–1216 гг.) запрещал Польше, Швеции, ордену и Норвегии ввозить на Русь железо – «стратегический» по тем временам материал. Понтифики и в дальнейшем налагали запрет на продажу русским железа, меди и оружия. Поэтому последнее поставлялось на Русь тайком. Купцам же, рисковавшим торговать оружием, грозила смерть.
От папы римского не отставали светские властители. В 1295 г. шведский король Биргер Магнуссон запретил немецким торговым городам продавать русским купцам железо, сталь. И в дальнейшем шведские властители, а также Ливонский орден всячески препятствовали торговле Руси с Западом. В число «стратегических» товаров, не подлежащих вывозу на Русь (Новгород и другие северо-западные русские города), ливонские власти нередко включали и зерно, а в XV в. они стали противодействовать вывозу лошадей, опасаясь возрастания мощи русских вооружённых сил. Бывало, Ганза и орден не дозволяли поставку в Новгород серебра...
Все эти запреты касались преимущественно торговых отношений, выступая в виде отдельных частных акций. С конца же XV – начала XVI в., со времени возникновения единого Русского государства, испугавшего Запад своей громадой, они превращаются в более или менее последовательную политику, тормозящую экономическое, научное и культурное развитие России, нуждавшейся в квалифицированных кадрах – рудознатцах и металлургах, архитекторах и строителях, врачах и аптекарях, всякого рода ремесленниках, владеющих новыми технологиями.
Запад чинил всевозможные препятствия их приезду на Русь. Ярким примером тому может служить так называемое дело Шлитте. Саксонский купец Ганс Шлитте по поручению Ивана Грозного завербовал в Европе большую группу специалистов для отправки в Москву, среди которых Н.М. Карамзин, изучавший бумаги Шлитте, хранящиеся в Кёнигсбергском архиве, упоминает теологов, юристов, переводчиков, медиков, аптекарей, архитекторов, плавильщиков, слесарей, часовщиков, переплётчиков и многих других представителей иных профессий. Но предприятие, по словам историка, «разрушилось от низкой завистливой политики Ганзы и Ливонского ордена. Они боялись нашего просвещения, думали, что Россия сделается от того ещё сильнее, опаснее для соседственных держав, и своими коварными представлениями заставили императора [Карла V] думать так же: вследствие чего сенаторы любекские беззаконно посадили Шлитта в темницу; многочисленные спутники его рассеялись, и долго Иоанн не знал о несчастной судьбе своего посланника, который, бежав наконец из заключения, уже в 1557 году возвратился в Москву, один, без денег, с долгами[?]»
