А потом был Выброс.
Жуткие вещи о Зоне после Выброса рассказывали домочадцам возвращавшиеся из отлучек мужчины. Ходили они теперь только с оружием, которое от раза к разу менялось на более мощное. И в рассказах картины брошенных земель все чаще уступали место образам новых животных-мутантов и совсем уж страшных монстров.
А несколько лет назад на хутор пробрался кровосос.
Успела эта нечисть убить лишь деда Нила да тетку Оксану. Тут его и зарубили топорами случайно вернувшиеся этим вечером двое мужчин.
Отдышавшись, они силой собрали всех домочадцев, попрятавшихся по чердакам и сараям. Собрали, и, указывая на мертвое страшилище, сказали сурово:
— Смотрите и запоминайте. В следующий раз нас здесь может не быть. Сами будете защищаться. Вот куда этого гада лучше всего бить…
Все дальше в Зону стали уходить мужчины. Все реже возвращались они обратно на хутор. Некоторые совсем перестали возвращаться, и узнать, что с ними, не было никакой возможности.
А полтора года назад в крайний дом постучался первый чужой человек, сумевший одолеть кольцо смерти. От него жители хутора узнали, что в Зоне идет война между кланами, услыхали слова «сталкер», «монолит» и много других.
Первый чужой человек скоро ушел, но так и остался для жителей хутора первым и единственным. Лишь чужим быть перестал. Иногда он возвращался с новостями. От него и стало известно, что в Зоне живут еще такие же, как они. Немного, но есть. И даже передавал от них приветы.
Звали человека отец Пимен. Сам себя он называл божьим странником, пытающимся в меру своих скромных человеческих возможностей помочь Богу исправить досадную оплошность с возникновением Зоны.
А сейчас он сидел на большом камне у озера рядом с Микой и делал вид, что ответ на поставленный вопрос его нисколечко не интересует.
Мика с ответом не спешил. Он сладко жмурился, подставляя солнцу то одну щеку, то другую, и размышлял. Отец Пимен — хороший человек, научил всех мальцов на хуторе читать и писать, байки ловкие умеет рассказывать. И с верой в бога не докучает, сам верит, а других просит хотя бы доверять…
Истинный смысл вопроса не был тайной за семью печатями. Но…. Сколько было у Мики мыслей — все перемешались. Он с осени ждал этого. Боялся, что отцу Пимену что-то помешает прийти на хутор в очередной раз. И боялся, что услышит эти слова…
Вернее, не так. Не боялся. Надеялся, что они не прозвучат. Потому что…
Мика тяжело вздохнул и, приоткрыв один глаз, скосился на отца Пимена. Сталкер и сталкер — по внешнему виду никак не скажешь, что божий странник. Потрепанный комбинезон, белый от потертостей помповый Моссберг на коленях. Задранный на лоб хобот защитной маски делал его странно похожим на толстого, доброго снорка, если такие, конечно, бывают (А вы что думали? Что Мика никогда снорков не видел? Ошибаетесь!).
