Закурив, выпив газировки из холодильника, Бехтеренко велел вести Мотвийчука.
— Отец Мотвий? — дурашливо осведомился он. — Или сразу по фене начнем?
— Лучше сразу по закону, полковник, — с наглецой ответил Мотвийчук. Борода не делала его старше, она лишь прятала отдельные участки лица. Видимыми оставались ныряющие в сторону рыжие глаза, острый и длинный нос с горбинкой, не переломанный пока за нахальство.
— По-людски хочешь? — притушил сигарету Бехтеренко, прищурился от дыма.
— А ты меня незаконно взял. Меня милиция ищет, понял?
Без комментариев Бехтеренко отвесил ему добрую оплеуху.
— Ты! Ты! — скособочился Мотвийчук. — Не имеешь права!
— Имею, — спокойно ответствовал Бехтеренко, примериваясь, как бы выровнить наглеца оплеухой с другой стороны. — И вот почему. То, что ты с пацанами вытворяешь, грех куда более тяжкий, чем убийство старушки.
— Докажи сначала! — крутился вокруг оси Мотвийчук, прикрываясь обеими руками от кружащего полковника.
— Бережешь личико? Зеки тебе его пока не испортили… Не хочешь назад, да? Маманька, надеешься, вызволит?
— Не убивал я никого! — всхлипывал Мотвийчук. — Требую адвоката и передачи дела в руки милиции.
— Адвоката, говоришь? Есть у тебя адвокат: Зверев Михаил Иванович. Знаешь такого?
— Не знаю.
— Я подскажу: майор органов, которого сегодня глупая девчонка убила, а автомат в ее руки ты вложил.
— Это еще доказать надо, — упрямился Мотвийчук.
— И я о том же, — согласился Бехтеренко. — А пока суд да дело, будешь ты обычным подследственным. Идет?
— Так бы сразу, — распрямился Мотвийчук.
— А сидеть будешь в обычном предзаке. Идет?
— Нормально.
— Ас тобой в камере будет еще человек двадцать стоящей братвы, которая будет знать, кто ты такой. Идет?
— Переживем. Бог терпел и нам велел.
Бехтеренко засмеялся откровенно, будто со щенком забавлялся.
— Слушай, Сонечка, так кажется, тебя мама в детстве звала? Блатным станет известно не только про старушку, но и про девятилетнюю девчушку, которую ты изнасиловал.
— Зачем наговариваете? — сменил тон и обращение Мотвийчук. — Не было такого!
— Али запамятовал? — Бехтеренко взял папку и держал ее на весу перед ним. — Здесь все. Ты садись, садись, — кивнул на стул Бехтеренко, перелистывая страницы. — И не удивляйся, что у нас твое дело. Неспроста, значит… Послушай, если в памяти стерлось: 1996 год, дело номер двадцать два тридцать один по факту изнасилования Мотвийчуком Александром Витальевичем несовершеннолетней Бальтер-манц Ирины Семеновны 1987 года рождения. Вспомнил?
