Я не сразу заметил, что она смотрит на меня. Она изучала меня так, словно я заглядывал под юбку вовсе не ей, а другой женщине, не имеющей к ней никакого отношения. Она же, казалось, просто рассматривала эту сцену на фотографии. Похоже, ей было плевать, что я пялился на ее интимное местечко. Точно так же и нудистов, загорающих у мыса, никогда не волновало, что мы с Чарли слоняемся поблизости.
Подобрав скейт, я направился домой.
* * *
Я пробрался сквозь плющ, растущий на песке перед нашим крыльцом. Раздвижная дверь открылась, и мама вышла на затененную боковую галерею. Ее силуэт мелькнул в темноте и исчез внутри дома. Я забежал в галерею, спрятал скейт на нижней полке, за кошачьей и собачьей едой, и только потом зашел в дом.
Мама, наклонившись, стояла в дверях комнатки для стирки. Она выпрямилась и посмотрела на меня.
– Норман, где ты был?
– На пляже.
– Без Саншайн? – спросила она.
Санни как раз вылезла из-под кухонного стола, подпрыгивая и виляя хвостом, словно не видела меня долгие годы. Опустившись на четвереньки, я погладил ее и поцеловал в нос.
– Все ты врешь, – сказала мама.
– О чем ты?
– Ты катался на скейте. Его не было на месте.
– Просто я больше не храню его там, а то папа все время наваливает на него свои доски для серфинга.
Я шмыгнул в свою комнату – она находилась прямо возле кухни. Захлопнул дверь, и Санни сразу же начала скрестись в нее. Я быстро стянул футболку и надел рубашку с длинным рукавом.
Выйдя из комнаты, я направился прямиком к холодильнику и отпил молока из бутылки. Мама подошла к нему и встала у дверцы.
– Ты говоришь правду?
– Да.
– Норман, не ври мне в глаза. Так будет только хуже.
– Но я не вру! Спроси ребят, нигде я не катался…
Она пристально посмотрела на меня, и я пожал плечами.
– Почему на тебе рубашка с рукавами? – спросила она.
– Потому что я собираюсь к каньону.
Мама выглядела озадаченной и несколько обеспокоенной. Я позвал Санни, и мы прошли через кухню в гостиную, мимо кресла-качалки Ника, в котором он каждый вечер смотрел новости. Я думал о том, что мне опять придется выслушивать подробности уотергейтского дела[9] и наблюдать, как Ник орет на телевизор, восседая в своем кресле-качалке с бутылкой водки в руке.
Санни бежала впереди. Она спрыгнула в расположенную на нижнем уровне мамину спальню и выскочила на крыльцо через открытую раздвижную дверь. У моей собаки не было левой передней лапы, но это вовсе не помешало ей сигануть с крыльца на песок.
