— Двинешься с места, и я буду, стрелять! — взвизгнула я, а чауя не обратив на мои действия внимания, меланхолично зевнула.
— Успокойся — поднял он руки вверх, а за его спиной уже стояло человек десять в черных одеждах. — Ты чего вообще? Не направляй голову своей зверюшки на меня и вообще убери ее.
— Ага, что бы вы меня в жертву принесли?! Разбежалась! — Сжать, что ли шею ящерки может тогда она чем-нибудь плюнет?
— Девушка успокойтесь — вышел из-за спины бывшей жертвы блондин, одетый во все черное. — Мы не собираемся вас убивать, мы хотим помочь. Министерство Колдовской приказ к вашим услугам и леди отпустите ваше хм… грозное оружие вы же сейчас задушите животное — усмехнулся он.
Показав всем язык (это нервное) опустила шею чауи:
— Она, не задушенная, а просто спящая — погладила я длинную шею сонного животного, вот кому плевать на все в прямом смысле.
— Она? — удивился блондинчик, видно самый умный из всех, только до него одного дошло, что я блефую.
— Ну да — пожала я плечами, почем мне знать, как у ящериц мальчики от девочек отличаются. У моей чауи вроде ничего под хвостом не висит.
— Леди чауи не имеют пола — спокойно объяснили мне.
— ?!
— Ваше имя?
— Фея Крестная — спокойно ответила я.
— Ложь! — взревел маленький зверек, который здесь служил детектором лжи.
— Ваше имя?! — в сотый раз спросил меня дознаватель, уже, кстати, второй за эти три часа. У первого голова что-то разболелась и аллергия на кошек появилась.
— Дурмоненко Ромашка Федоровна.
— Ложь! — опять завопил зверек похожий на салатового хомячка.
— Ваше имя?!
— Поровозова Люсьен Батьковна.
— Ложь!!!
Первый дознаватель хоть вопросы разные задавал! А этот прицепился, имя ему подавай! Между прочим, он мне не представился и даже чаю не предложил!
— Имя!
— Голопупинко Мальвина Микимаусовна. — монотонно проговорила я.
— Ложь!
— Имя!
Когда сотрудники Колдовского Приказа протащили меня и Батю через портал в город, меня отправили в здание этого министерства, а проще говоря, в магическую тюрьму. Батю к целителю в бессознательном состоянии, а лошадей наших конфисковали. Чауя проскользнула в портал за нами, но где-то в городе затерялась.
— Гендольфовна Изольда Снежкина!
— Ложь! — этого проклятого зверька уже не только дознаватель хотел прибить, но и я косилась на него не с добрым взглядом, хотя он вызывал у меня скорей аппетит, нежели злость как у дознавателя. Хомяк мог говорить только слова «ложь» и «правда» а все остальное время просто сидел на столе и умывался как самый обычный грызун.
