— Я свеон[5], - поправил мерянина Энунд. — Из фьорда Каменная Куропатка.
Рогдаю объяснение чужака не прибавило ясности.
— Что же ты позабыл у нас? — спросил он.
— Князь кривичей Сбыслав нанял нас на службу. Теперь наш стан стоит в четверти дня отсюда, у Сорочьего Дола. Мы назвали его Святилище Меча.
Подобная новость стала неожиданной для молодого охотника.
— Но у Сбыслава своя дружина есть, — возразил он урманину.
— Это не наше дело. Князь хорошо платит, а его люди привозят нам и еду, и мед. Мы довольны.
— Выходит, кривичи не пускают вас в свои села? — Рогдай уже смекнул, что соседский князь, видимо, призвал иноземцев, дабы укрепить свою власть над сородичами и взять в узду несговорчивых старейшин. Похоже, своих единоплеменников он опасался куда больше, чем чужеземных воинов.
— Если мы захотим, — спокойно ответил Энунд, — мы сами в них войдем. Но пока у нас все есть. Дружине нужен отдых. Только вернулись из похода на бьярмов, а до того — ходили на эстов. Вот залечим раны, залатаем и просмолим драконы[6] — тогда и о новой войне можно будет подумать. А здесь нас воевать не заставляют. Едим и пьем целыми днями, а еще спим и играем в кости. Что еще нужно после ратных трудов?
Рогдай обдумывал слова чужака. Что-то его беспокоило.
— Зачем же ты забрел на наши болота? — он пристально посмотрел в глаза Энунда.
— Ярл послал поискать место, где есть хорошая руда, — урманин отвечал, не отводя взора. Было видно, что говорит искренне, без лукавства. — Наш кузнец Агнар Земляная Борода не может долго сидеть без дела. Если не кует мечи и секиры — впадает в неистовство и дает волю своим кулакам. Они у него с большой кубок каждый, а силища — что у медведя. Бьет, как молотом по наковальне. В юности ходил в походы с Ингимундом Счастливым, вот ярл и терпит его скверный нрав в счет старых заслуг. Да и умелец он знатный, клинки и топоры делает изрядные.
Энунд бросил беглый взгляд на свой меч, к которому так и не дозволил прикоснуться Рогдаю.
— Кто же вам про болота сказал? — продолжал расспрашивать охотник.
— Один старик из кривичей. Говорил, лучшая железная руда в округе. Из нее, мол, и меч, и топор, и кольчугу можно справить такие, что долго прослужат.
— То верно, — согласился Рогдай. — Стало быть, ваш вождь о каждом из своих людей печется?
В глазах Энунда отразилось удивление.
— Братство Опоясанных Мечом — одна семья, — проговорил он. — А ярл нам — что отец. Все мы связаны кровной клятвой перед лицом Одина. Друг за друга встанем щитом.
