— Так себе? — отозвалась я.
Он хмыкнул.
— Ладно. Остальные козлы.
— У меня еще один вопрос.
— Валяйте.
— Когда вы стали всерьез относиться к проекту?
— Не уверен. Может, когда начал общаться с Аной.
— А почему вдруг решили нарисовать портрет Селии?
— Вы сказали, один вопрос.
Я развела руками.
— Я солгала. Так почему?
Он развел руками в ответ.
— Так я же занимаюсь живописью. Один из моих трюков, срабатывает безотказно. Людей впечатляет, что я умею пользоваться иллюстратором и фотошопом, будто это сложно. Из меня и художник-то неважный. Но когда загораюсь, довожу дело до конца. Мне хотелось знать, как выглядит Селия. Без этого я не мог поверить в ее реальность, я просто обязан был выяснить. И тогда я ее нарисовал. — Кен пристально на меня посмотрел. Окруженный красным ореолом ярости, он казался более человечным и в то же время более опасным. — А ей, видите ли, не понравилось! Да я несколько дней работал над портретом! Блин!.. Знаете, как тяжело нарисовать человека, которого даже не видишь? Ни человека, ни хотя бы фотографии. Пришлось придумать что-то вроде вопросника. Я чуть не сорвался, чуть не разгромил там все на фиг. Обидно, понимаете?
— Вы считаете, Селия реальный человек?
Он заморгал, и барьер снова скользнул на место.
— Человек? Нет. Реальная личность? Да. — Он нахмурился и пожевал нижнюю губу. — Это важно?
Я пожала плечами.
— Не знаю. А Такман что говорит?
— Ха. Наверное, пробубнил бы что-то вроде «личность превыше всего».
Мы оба расслабились, и я присмотрелась к стеклянной пустоте вокруг него.
Интересно, что он пытается скрыть. У него не особо получалось удерживать щит, хотя я вполне допускала, что он делает это намеренно. Сквозь барьер наружу вырывалось нечто яркое и необузданное, но Кен тут же это прятал. Ранимость, не вписывающаяся в образ крутого парня? Или что-то еще?
От моего молчания Кену стало явно не по себе. Он посмотрел на часы.
— Ого. Мне пора.
— Спасибо за разговор.
— Да ерунда, было приятно вам помочь. Честно.
— Можно в случае чего вам позвонить?
— Конечно. Без проблем. Я побежал.
Он схватил сумку и размашистым шагом вышел. Честно говоря, я мало что узнала от Кена. Он что-то скрывал, и я должна была выяснить, что именно. Он ответил на мои вопросы, правда, умолчав про учебу в театральном перед переводом на художественный. Его одержимость портретом Селии выглядела несколько необычно. Я точно знала, что в своем раздражении упустила нечто важное. Вряд ли он осознавал, как воздействует на Мглу. Если бы ему было известно, что я все вижу, он бы не дал щиту соскользнуть. Что-то другое воздвигло ту ментальную стену, но я не понимала, что именно, как ни ломала голову.
