Дорнфорд улыбнулся:
— Она — смесь прошлого и современности.
— Однако Клер тоже очень милая девушка.
— О да, у неё масса достоинств.
— Они обе с характером. Как Клер справляется с работой?
— Превосходно: быстро схватывает, память отличная, большое savoir-fairе[23].
— Жаль, что она сейчас в таком положении. Я не знаю, почему разладилась её семейная жизнь, но сомневаюсь, чтобы её можно было наладить.
— Я никогда не встречался с Корвеном.
— С ним приятно встречаться, пока к нему не присмотришься, — в нём есть что-то жестокое.
— Динни утверждает, что он мстителен.
— Похоже, что так. Скверное свойство, особенно когда встаёт вопрос о разводе. Но надеюсь, до него не дойдёт, — грязное это дело, да и страдает чаще всего невинный. Не помню, чтобы у нас в семье кто-нибудь разводился.
— У нас тоже, но мы ведь католики.
— Не считаете ли вы, исходя из вашей судебной практики, что нравственный уровень англичан понижается?
— Нет. Скорей даже повышается.
— Оно и понятно: мораль стала менее строгой.
— Нет, просто люди стали откровеннее, — это не одно и то же.
— Во всяком случае вы, адвокаты и судьи, — исключительно нравственные люди, — заметил Эдриен.
— Вот как? Откуда вы это знаете?
— Из газет.
Дорнфорд рассмеялся.
— Ну что ж, — сказал Эдриен, поднимаясь, — сыграем партию на бильярде?..
В понедельник, встретив Новый год, гости разъехались. Часа в четыре Динни ушла к себе, прилегла на кровать и заснула. Тусклый день угасал, сумерки постепенно заполняли комнату. Девушке снилось, что, она стоит на берегу реки. Уилфрид держит её за руку, показывает на противоположный берег и говорит: «Ещё одну реку, переплывём ещё одну реку!» Рука об руку они спускаются с берега, входят в воду, и Динни разом погружается во мрак. Она больше не чувствует руки Уилфрида и в ужасе кричит. Дно ускользает у неё из-под ног, течение подхватывает её, она тщательно пытается найти руками точку опоры, а голос Уилфрида раздаётся всё дальше и дальше от неё: «Ещё одну реку, ещё одну реку…» — и наконец замирает, как вздох. Динни проснулась в холодном поту. За окном нависало тёмное небо, верхушка вяза задевала за звезды. Ни звука, ни запаха, ни проблеска. Девушка лежала не шевелясь и стараясь дышать поглубже, чтобы справиться с испугом. Давно она не ощущала Уилфрида так близко, не испытывала такого мучительного чувства утраты.
Она поднялась, умылась холодной водой и встала у окна, всматриваясь в звёздную тьму и все ещё дрожа от пережитой во сне боли. «Ещё одну реку!..»
