— Весьма правдоподобно, даже слезу вышибает. Так и вижу тебя с клюкой и авоськой, полной пивных бутылок.
— Я рад, что тебе нравится сценарий.
— Однако хочу заметить, что ты передергиваешь. Возьмем, к примеру, Аристотеля. Он вообще-то утверждал, что истинная природа человека видна в возрасте акме, то есть в нашем с тобой возрасте. О счастье же, действительно, можно судить только за полную жизнь. Если предположить, что мы оба к гениям не относимся и в 37 лет не умрем — говори за себя — ой, извини, пожалуйста, я и забыла, что ты собираешься переплюнуть Тойнби — ага, и тебя зацепило, как я погляжу, — я на тебя не сержусь, честно, я давно ждала чего-то в этом роде.
— Ну вот, дождалась.
— И что, по-твоему, мне теперь делать?
— Не знаю. Впрочем, у меня появилась гениальная мысль.
— Неужели.
— Пойдем погуляем.
— Ты серьезно? С этими?
— Они тоже люди.
— Эти, в песочнице?
— А что, там вполне удобно.
— Ты тоже будешь на старости лет с ними поддавать.
— Ага, а ты научишься наконец лузгать семечки.
— Размечтался.
— И выходить на улицу в тапках. Здесь все тетки ходят в тапках. Будешь искать меня по песочницам.
— Больно надо.
— Останешься со мной — ничего другого не будет.
— Ничего не будет и так.
— Ладно, сиди тут, а я пошел за сигаретами. У нас даже бычков не осталось, в доме чистота. Сразу видно, женщина завелась.
— Это вши заводятся, а женщины появляются и исчезают.
— Ну теперь-то я знаю разницу. Вставай, пошли. Только не исчезай по дороге. Кто вас, женщин, разберет.
И.т. д., и.т.п. Слово в слово, и никто не помнит, что вчера говорилось ровно то же самое. Стоит ли в таком случае бояться старости.
давно пересекли экватор
все дальше на юг
карты закончились ориентиров нет
необитаемое море
первооткрыватель заплатит жизнью
даже если доберется до берега
его сразу же съедят
представь себе — мы вышли на улицу
покинули нашу комнату, кухню, потом закрыли дверь
и влились в ряды потребителей пива балтика
сушеные осьминоги, кольца кальмаров, хорошая порция йода
плавники акул, кожа, содранная с солью
у потерпевших крушение
на плоту нет ни воды ни сна
даже горизонта нет
настолько сужено наше представление о счастье
прозрачное сердце полное морской воды
древнее зеленое беспозвоночное сердце
прошлое сошло как чернила
омытая морем моя душа была как стекло
и чей-то ребенок смотрел сквозь него на небо
зеленое солнце там где мы лежали связанные по рукам и ногам
пока над нами собирались дети-рыбы не сумевшие родиться на свет
водяной столб уходил вверх спасатели шарили по дну
