Когда затих последний аккорд, Дориан будто очнулся и ощутил себя опустошенным – это значило, что он все сделал верно. Музыка по-прежнему звучала в нем… нет, это Лоретта звучала. Виконт оглянулся, чтобы взглянуть на нее, и увидел ее ошеломленное лицо.
«Это мне?» – спросили ее глаза. Она боялась поверить.
– Это вам, мадемуазель де Мелиньи, – ответил виконт вслух. – Только вам.
Лоретта сглотнула. Дориан видел, что она не может произнести ни слова. Неловкую паузу прервал Седрик, с преувеличенным воодушевлением спросивший, отправятся ли они наконец танцевать. Все порадовались такому решению – остаться в гостиной и вести заурядный светский разговор после музыки Дориана стало невозможным.
Лоретта на минуту отлучилась в другую комнату, чтобы утереть слезы и хотя бы немножко совладать с эмоциями. Потрясение, которое она испытала, явилось чуть ли не самым большим в ее жизни. Еще ни один мужчина не играл ей так на клавесине. Ей. Именно ей. Это было сравнимо… наверное, с поцелуем. Длинным, прекрасным поцелуем, которым одарил ее виконт де Бланко.
Лоретте почудилось, что даже губы у нее припухли, хотя Дориан к ним не притрагивался.
– Господи! – пробормотала девушка. – Господи…
Это наваждение. Она почти не знакома с виконтом. Она… она совсем его не знает. Так почему же ей кажется, что человека ближе его на свете нет?
Она стремительно провела пуховкой по лицу и вышла к поджидавшим ее друзьям, улыбаясь. Седрик дальновидно предложил руку Бланш – Лоретта подозревала, что шевалье де Кератри разгадал ее чувства уже давно, – и она положила пальчики в ладонь Дориана. Тот взглянул на нее слегка вопрошающе: по всей вероятности, знал, какой эффект оказывает его музыка. Бессердечный! Как он мог извлечь наружу все, что у нее на душе!
Они появились в зале, когда начался менуэт, и успели примкнуть к танцующим. Дориан почти улыбался – Лоретта уже научилась ценить его усилия на этом поприще. Она наконец догадалась, что такому человеку, как он, непросто поддерживать тривиальную болтовню, да и вообще находиться при дворе продолжительное время. От виконта веяло душевным покоем, чем здесь могли похвастать немногие. Двор – сборище людей порывистых, боготворящих увеселения и интриги и алчущих занять пост позначительнее. Дориан не таков. Хотя Лоретта так и не выяснила, зачем он приехал в Версаль. Занятно, что у него за дела тут? Поинтересоваться – или оставить как есть, понадеявшись, что виконт сам все расскажет? Замечание Селины о дядюшкином наследстве было слишком уж туманным.
