– Вы плохо знаете Крейгтона. Он обожает скрытый юмор.
– Скрытый юмор?
– Шутки для домашнего пользования, мелкие пакости.
– Например?
– Гм-м. Ну, скажем, вот. Несколько месяцев назад я устраивала в галерее прием в честь одного художника. Шампанское и икра. Гости по особому списку. Вы понимаете, о чем я говорю?
– Мужчины в шелковых водолазках, все в черном.
Джули улыбнулась. Точность описания ее позабавила.
– Во время приема я заметила, что Крейгтон и еще несколько гостей долго стоят около одной картины. Я пошла посмотреть, что их так заинтересовало.
Джули до сих пор возмущалась, когда вспоминала тот случай. Выходка Крейгтона была безобразной.
– Он тайком принес в галерею картину и повесил ее на стену. Это был ужасный натюрморт, купленный на блошином рынке. Крейгтон подделал на картине подпись моего художника. Он надсмехался над самим живописцем, над моей репутацией, над клиентами галереи, выставляя их не разбирающимися в искусстве снобами.
– И что вы сделали?
– Увела от него гостей. Сняла картину. Художник, слава богу, ничего не узнал… Но именно так жестоко Крейгтон и любит шутить. Он всегда рад выставить человека дураком, и пострадать от него может любой.
– Видимо, Крейгтон Уиллер любит подкалывать людей. Это неприятная черта, но не преступление.
Чтобы от ее слов не отмахивались, Джули сказала:
– Крейгтон знает, что решит полиция. Его мотив слишком очевиден. Он не может быть главным подозреваемым. Понимаете? Это тоже скрытый юмор Крейгтона… Я готова держать пари, что он сейчас смеется над вами.
Кимбалл внимательно слушала Джули, затем взяла конверт с фотографиями неузнанного мужчины и похлопала им по ладони:
– Полагаю, на сегодня все, мисс Рутледж. Спасибо, что пришли.
Додж Хэнли плюхнулся в одно из кресел напротив стола Дерека и протянул ему папку:
– Вот все, что пока удалось нарыть.
Митчелл открыл папку и просмотрел несколько страниц текста.
– Изложи вкратце.
От Доджа исходил запах застарелого сигаретного дыма. Несмотря на все предупреждения относительно опасности для жизни, которую представляет собой курение табака, он даже не пытался бороться с этой привычкой и презирал курильщиков, которым удалось от нее избавиться, называя их трусами. Додж постукивал желтыми от никотина пальцами по подлокотнику кресла и ерзал, пытаясь устроиться поудобнее, что было бесполезно: он не мог чувствовать себя комфортно без сигареты в зубах.
– Если вкратце, все чисто. Никаких проблем с законом. Ничего даже по мелочи.
