Жак только нетерпеливо передёрнул плечами.
– Поверьте, уж счастливчиком я себя никак не чувствую.
Талия успокаивающе сжала его руку в своей.
– А что стало с вашей матерью?
– Вернулась в Париж, собрала самое необходимое и со всей поспешностью бежала в Англию. У неё в Лондоне была двоюродная сестра, которая готова была принять нас.
– Так вот почему вы так хорошо владеете английским?
– Мать вышла замуж во второй раз, за младшего сына барона. Тот согласился оплатить моё обучение в Итоне, лишь бы я не путался под ногами. – Тон Жака звучал невозмутимо, однако Талия догадалась, что пренебрежение отчима заставило мальчика ещё больше возненавидеть знатных людей. – Так я стал хорошо образованным английским юношей, однако, достигнув совершеннолетия, первым делом вернулся во Францию.
– И что же, вы не ощущаете ни малейшей связи с Англией? – спросила Талия. Наверняка за годы учёбы Жак обзавёлся друзьями…
– У меня вызывает отвращение любая страна, где простой народ угнетает горстка надутых аристократов, которым закон не писан.
– Но…
– Довольно скучных разговоров о политике, – перебил Жак, коснувшись пальцем её губ. – Я пришёл пригласить вас присоединиться ко мне за ужином.
Талия досадливо закатила глаза. Жак снова надел маску лощёного франта и ловкого соблазнителя.
– Вынуждена ответить отказом, – проговорила она, с неудовольствием осознавая, что не способна вызвать в себе должную ненависть к иноземному шпиону.
Театральным жестом Жак схватился за сердце:
– Сжальтесь надо мною, о жестокая!
– Мы с вами враги.
– Что за чушь! – Без предупреждения Жак наклонился и поцеловал её в щеку, затем положил руку Талии себе на локоть и решительно увлёк за собой прочь из галереи. – Пойдёмте, та petite. Позвольте показать вам, какими мы можем стать… хорошими друзьями.
Неделю спустя
Пасторальный пейзаж пригорода Парижа окутали сумерки, когда Габриэл остановился около заброшенной оранжереи и устремил взгляд на возвышавшийся впереди замок.
Впрочем, внимание его привлекло отнюдь не величественное здание, своими огромными размерами заставлявшее всё вокруг казаться крошечным. Габриэл не сводил глаз с группы солдат, довольно-таки лениво патрулировавших окрестности. Затем он перевёл взгляд на роскошные сады. На дорожке среди разбитых статуй смутно виднелся силуэт одинокой женщины.
– Талия, – выдохнул Габриэл и упал на колени от нахлынувшего на него громадного облегчения.
Спутник Габриэла приблизился к нему. Для такого крупного мужчины двигался он с поразительной ловкостью.
