— Ни одной, — признала та печально. — Но очень хочется сжечь магнитофонную ленту и позвать священника освятить дом.
— Да, у меня от этого голоса тоже мурашки, — согласилась Мэри.
— Кто мог сделать такое? — прошептала Эбби.
— Кто-то, кто пытается отвести подозрение от себя.
— Почему ты уверен, что это женщина?
— Эксперт, которому я давал пленку, настаивает, что интонация и некоторые особенности речи определенно указывают на женщину.
— Я верю тебе на слово, — сказала Эбби дрожащим голосом. — Я только хочу, чтобы эту запись не использовали для обвинения Мэри.
Кен обнял жену и поцеловал в макушку. Зависть опять зашевелилась в душе Эбби, и ей стало очень стыдно. Мэри заслужила счастье. Только потому, что сама Эбби несчастна, у всех остальных не должна была остановиться жизнь.
— Жаль, что ты не узнала голос, — сказал Кен разочарованно. — Но спасибо за попытку.
Эбби кивнула:
— Полиция говорит, что у них по-прежнему нет никаких зацепок. Убийца был очень умен.
— Идеальных преступлений не бывает. В конце концов, если бы преступники были так уж умны, тюрьмы не были бы так переполнены, правда?
Эбби нашла в себе силы улыбнуться.
— Я извиняюсь, но мне уже пора.
— О! Останься хоть на кофе. — Мэри сделала паузу и добавила хитро: — У меня есть торт…
— Шоколадный? — воскликнула Эбби.
— А какой же еще? — поддразнила Мэри.
— Остаюсь! — согласилась Эбби. — Кофе и шоколад. Именно то, что нужно после такого дня!
— Плохой был день?
— Не стоит и вспоминать, — уверила подругу Эбби.
— Ты присоединишься к нам? — обратилась Мэри к мужу.
Но мудрый Кен покачал головой:
— Нет, спасибо, любимая. У меня еще много работы.
Мэри чмокнула его и улыбнулась Эбби.
— Тогда пошли есть торт, и ты мне расскажешь, что у тебя случилось и почему ты хромаешь.
Через час Эбби, немного утешенная шоколадным тортом, ехала домой.
— Итак, — сказала она своему отражению в зеркале, — чудный день, замечательная неделя. Тебя чуть не отравили. Муж по ночам разговаривает с какой-то женщиной. А теперь ты еще и безработная.
Ее руки крепче сжали руль двухместного спортивного автомобиля. Когда загорелся желтый свет, она притормозила. По радио передавали классический рок, часы на приборной панели показывали четыре сорок пять.
Небо было темное, в тяжелых дождевых тучах. Ветер гнал сухие листья вниз по улице. Ребенок на велосипеде налетел на бордюр и свалился на тротуар. Эбби ойкнула, потом с облегчением увидела, что мальчик встал, опять забрался на велосипед и помчался дальше. Эбби проводила его взглядом и заметила синий автомобиль, притормозивший недалеко за нею.
