Слушаю в наушниках очень громкий гитарный проигрыш. Видимо, музыканты роют в моей голове ход насквозь от уха до уха. Может они давно не виделись, всё стерео, да стерео.
Иногда сам себе напоминаешь маятник в старых напольных часах. Тебя носит от стенки до стенки, к жизни близко-близко, но за стеклом и в пыльном ящике.
Соседка посадила во дворе маки. Они ещё не распустились и торчат взволнованными зелеными сперматозоидами.
Хороший практикующий отличник кармического труда поступает с планами так: выстраивает желания пирамидкой, и потом с разворота в прыжке бьёт пяткой в самую серёдку. И тогда всё сбывается.
Тесными ботинками сильно натёрла ногу. Подумала, что если тебе неожиданно стало больно жить, значит жизнь стала не по размеру. Ты подрос и надо что-то менять.
Так получилось, что щенка в нашем доме мы воспитываем втроём с Серёжей и мамой. У каждого есть свои часы и, сдавая пост, мы подробно рассказываем о новом, смешном и страшном, случившимся за вахту. Судя по рассказам, у нас три пса, с разными характерами, и все с тяжёлыми.
Мне очень нравится смотреть, как пассажиры заполняют собой неожиданно подошедший пустой вагон. Можно выбрать лавочку и загадать на 6 счастливых усевшихся человек. 6 из 36.
Видела в метро негра в белоснежной рубашке. Потрясающий контраст, безумно красиво. Очень переживала, что нам, белым, очень трудно, потому что мы же никакие не белые. Мы то ли розовые, то ли бежевые.
Забыла блокнот, искала клочки, чтобы записать мелькнувшую мысль. Ничего не находилось и рука дернулась было к книге писателя Гайдука, где в конце оставалось несколько белых страниц. Потом нашла что-то другое и всё думала, а если бы бумаги не нашлось, получается, что я переписала бы Гайдуку финал?
Влюблённый человек не похож ни на каких дурацких зайцев и котят, голубков и мишек с открыток. Он похож на готовую к препарации раскинувшуюся лягушку. Её живот беззащитно поднимается и опускается от дыхания, сердце бьется и всё видно насквозь. А если ударить, она нежно обнимет тебя оторвавшимися от стола лапками.
Я давно всем признаюсь, что у меня есть одна недостижимость, которая меня очень мучает. Я хочу быть худенькой, невысокой брюнеткой. Потому что это мой идеал.
Но это невозможно, потому что если даже я похудею очень сильно, то уменьшиться в росте я всё равно не смогу. При таких делах краситься в черный цвет, наверное, бессмысленно.
Падая, девочка лет двенадцати впечатала перед моим лицом в стекло двери вагона такой красоты и трогательности руку, что я ненадолго простила всех педофилов и лесбиянок.
