Капитану позвонили. Продолжая писать, капитан отрывисто отвечал.
– Не знаю… Не могу ещё сказать… Нет… Понятно… нет… Ну почем я знаю… – и, наконец, сорвался в крик: – Мне ещё семнадцать вьетнамцев оформлять, мама, шесть торговок, шесть пьяниц…
В ответ, слышно было, мелким бисером наносил капитану уколы в ухо женский голос.
– Да, – сказал капитан измученно и выключил мобильник.
– Мать, – пояснил он Деду, – к обеду ждала. А меня запрягли. Они на нас как хотят, так и ездят. Штаты сократили, дежурить некому, вот буду здесь сидеть до утра. А я участковый, у меня сегодня встреча с гражданами была объявлена, вот придут, скажут, сбежал участковый или напился участковый… А я в этом говне… – он развел руками. – Сижу, вонь нюхаю.
– Почему не вызовут сантехника, тоже сократили?
– Ну да, а вы что думаете. Один сантехник на квартал. Зарплату прибавляют, но работать-то некому.
– Чего это он на нас так смотрит? Гипнотизирует? – Дед имел в виду загадочного вида нерусского мужика, интенсивно впялившегося глазищами в дежурку и её содержимое, то есть в Деда и капитана. Нерусский находился в обезьяннике с редкими толстыми прутьями, а стена дежурки была с той стороны плексигласовая.
– Узбек-дворник, напился, теперь отходит. Начальницу ДЭЗа всеми непотребными словами назвал, трезвеет, переживает, что выгонят, а у него четверо детей. Не выгонят, думаю, работник он хороший, и не пьёт, первый раз нажрался. Наши, русские, его сбили.
И все-таки он их гипнотизировал. Может быть не Деда, но капитана. Чтобы капитан, как зомби из фильма, подошёл к обезьяннику и огромным ключом отпер ржавый замок и выпустил бы узбека на свободу. Узбек верил в их, узбекское, вуду?
Привели ещё семерых вьетнамцев. Весёлый милиционер в расстёгнутом тулупе с пистолетом, сдвинутым под толстый живот, бросил в дежурку стопку взлохмаченных бумаг и три паспорта:
– Держи, Михалыч!
Дежурный застонал, встал и присовокупил вновь прибывшие бумаги к уже лежавшим на железном шкафу.
– Итого двадцать четыре. На всех шесть паспортов.
– Вы по-вьетнамски понимаете? – спросил Дед.
– Нет, конечно.
– А как вы будете их оформлять? Перерисовывать иероглифы?
– Как-нибудь. По русским регистрациям, у кого есть.
Между тем весёлый милиционер с пистолетом под животом запустил вновь прибывших вьетнамцев в обезьянник, где уже находились семнадцать их собратьев. Вьетнамцы приветствовали друг друга весёлым дружелюбным ропотом. Они так ладно и аккуратно расположились в своём обезьяннике, женщин посадили на лавку в глубине обезьянника, а мужчины все разместились шеренгами на корточках. Вьетнамцы были ярко одеты, как школьники, и такие же миниатюрные.
