И быстро застеснялся.
Отдав Деду пакет, Фифи идёт в ванную. Там она прихорашивается, видимо, и переодевается. Если тепло, она выходит в какой-нибудь сногсшибательно яркой футболке с дикими надписями, во всех своих бусах, серьгах и подвесках, но без нижней верхней одежды. Только в трусах. О них речь уже шла только что выше, но есть что добавить ещё.
Трусы у Фифи бывают либо загадочные, на лентах там всяких, в кружевах, скрывающие содержимое, либо развратные (развратные есть развратные, объяснять особо не нужно), либо нарочито скромные, пуританско-сиротские, но соперничающие по развратности с развратными.
Трусы у Фифи либо в милый горошек, либо сексуально розовые, либо ангельски-белоснежные. Трусы плотно прилегающие соперничают со свободно топорщащимися, рюши делают попу крупнее…
«У тебя, старый, получается целая поэма о трусах, – сказал себе Дед насмешливо. – Никак ты и впрямь фетишист, сознайся?»
«Да нет, я нормальный, – сказал себе Дед. – Я просто мастер наблюдения и понимания».
В момент когда Фифи выходит из ванной, Дед уже держит в руках бутылку шампанского. Открывает и разливает в замороженные бокалы. Место действия – кухня. В кухне Деда ничего лишнего, мама хорошо воспитала его, Дед содержит помещения в чистоте, предметами не загромождает.
Ударив бокалом о бокал, мужчина и женщина впиваются губами в едкую, чуть желтоватую жидкость с пузырями, поднимающимися снизу, со дна. Совсем недавно Фифи сделала открытие. Она обнаружила, что пузырьки со дна бокала, который держит в руке Дед, подымаются со дна одной мощной струёй, в то время как пузырьки со дна бокала Фифи подымаются вверх не одной струёй, а в беспорядке.
Они обсудили наблюдение и провели несколько экспериментов. Так, например, они догадались обменяться бокалами. После тридцатисекундного замешательства пузырьки сориентировались, и у Деда опять образовалась струя, а у Фифи наладился беспорядок. После эксперимента они поняли, что мужская энергия Деда собирает пузырьки в струю, а женская энергия Фифи ласково рассеивает свои пузырьки.
Распив бутылку шампанского, обменявшись новостями из их жизней, любовники отправляются в большое помещение (living room называл Дед такую комнату когда-то, по-русски – «гостиная»). Там Дед уже сделал из красного дивана постель. А какой ещё должен быть диван у такого типажа, как Дед? Ну конечно же – ярко-красный, купленный в «Икее». Если это зима, то Дед уже заботливо давно включил в комнате обогреватель. Если лето – открыл окно, и в комнате присутствует шуршание шин и звук моторов автомобилей. Тут мужчина наклоняется над женщиной и делает то, что Дед в одной из своих недавних работ назвал «преодоление космического одиночества».
