Доктор Плот сидел у камина. Ропер, войдя в комнату, взглянул на старика, и старик взглянул на него; но тем ограничились их отношения.
Мистер Ропер снял плащ и перчатки и положил вместе с своею треугольною шляпою на стул. Он был почтенный джентльмен средних лет, в седом парике, кафтане и жилете табачного цвета.
— Был здесь Френк Вудбайн? — спросил он трактирщика.
— Был, сэр, с полчаса назад, и просил вас подождать, потому что он скоро воротится.
— Хорошо; вынесите ж бутылку элю моим людям, которые сидят в передней.
Это было исполнено, и мистер Ропер продолжал:
— А вам, мистер Неттельбед, конечно, любопытно узнать, объявил ли я о вашем намерении требовать окорока. Вы записаны кандидатом; но я сделал для вас больше: уже составлен суд присяжных из шести самых красивых молодых людей и шести самых красивых девушек нашего местечка. Я сказал им, чтоб прежде других просителей занялись они вами. Они придут сюда нынче же вечером.
— Отлично! — в восторге вскричал Неттельбед. — Том, сделай большую мису пунша, вели кухарке отрезать сладкого пирога и подогреть пастет. Надобно приготовить им угощение. Как жаль, что нет у нас музыканта! можно бы потанцовать.
— Я позаботился об этом, — отвечал Ропер, — Симон Эппельярд принесет скрипку. Не хочу охлаждать вашей радости, мистер Неттельбед, но должен сказать вам, что есть у вас соперник, имеющий большие надежды; некоторые даже думают, что у него более надежд, нежели у вас.
Трактирщик побледнел.
— Это ужасно! Кто ж он?
— Тот самый молодой человек, видеться с которым я пришел сюда.
— Френк Вудбайн? Я так и ждал. Протестую против его притязаний. Он не может дать присяги.
— Почему же? Он прекрасный молодой человек, и все говорят, что он страстно любит жену и она любит его.
— Он не заслуживает ее любви: он негодяй, развратник, изменяет жене.
— О-о! Вы совершенно ошибаетесь, милый друг.
— Я не могу ошибаться: я видел это своими глазами.
— Что ж вы видели?
— Я видел, что он волочится за другою.
— За мистрисс Неттельбед?
— Нет, нет, не за нею. Посмотрел бы я, кто посмеет волочиться за нею; нет, за женщиной, которая отвечала на его любезности вовсе не так, как отвечала бы на них моя жена: она цаловала его.
— Не может быть! Ваши глаза обманули вас.
— Нет, не обманули. Когда я захочу, меня не проведут. Когда будет время, я представлю доказательства своим словам.
— Но одного вашего свидетельства будет недостаточно: вас могут считать пристрастным; нужны другие свидетели.
