Во дворе слышалась болтовня женщин и пронзительные крики голых детей, бегающих под ногами старших, плавал приятный запах дымящегося дерева и жарящейся на углях свиньи.
Ах, сеньор, радостная атмосфера праздника вызывала улыбку даже на лице хозяина. Временами он присоединялся к своим гостям, отведя глаза от лагеря у реки, где неподвижный и настороженный сидел Терстон.
Ближе к вечеру с холмов спустилась группа молодых индейцев из племени гурийо, сопровождающих Руэйя Уррегана на церемонию его обручения.
Верхом на туземных длинношерстных пони, потрясая копьями с железными наконечниками, они вылетели под предводительством молодого и гордого Уррегана на поляну, как порыв ветра.
Боги! Да, это был мужчина! Настоящий сын многих поколений рода вождей племени. Высокий, с узкими бедрами и широкими плечами, с перекатывающимися под кожей мускулами.
У гринго, я думаю, округлились глаза, когда он, сидя в молчании на берегу реки, увидел все это.
Вместе с ними для проведения церемонии прибыл шаман. Это был сморщенный человек с черными проницательными глазами. На вид ему было больше тех ста пятидесяти лет, которые он себе приписывал.
В наступающих сумерках все разместились в полукруг перед домом и молодые люди, держа перед собой копья, запели тихими голосами под барабан, в который бил шаман.
Когда открылась дверь дома и на пороге появилась Лолита под руку с отцом, Руэй Урреган двинулся им навстречу.
Ах! это была прекрасная картина, сеньор, картина, которую нелегко забыть. Лолита в испанской мантилье и платье с черными кружевами, свадебном подарке ее родителей, и жених, высокого роста индеец в узких белых штанах и красном поясе поверх куртки.
Бок о бок стояли они перед шаманом, и тишина плыла над зрителями.
Я, сеньор, человек образованный и не верю ни в колдовское действие зловонной травы, сожженной на углях, ни в магические заклинания старика. Но, говорю вам, на поляне, которую мало-помалу захватывали сумерки, творилось волшебство.
Терпение, сеньор, конец приближается. Я должен рассказать эту историю именно так, потому что все случившееся этой ночью прочно запечатлено в моей памяти и занимает свое необходимое место в развитии событий.
Позже начались танцы, «бал». Под музыку гитар. Над площадкой пылали факелы, бросая свет и тени на танцующие пары.
Неподалеку в темноте горел костер лагеря Терстона. Уже глубокой ночью он появился на «балу», на который не был приглашен. Когда гитары играли медленное танго, и Лолита танцевала в руках своего жениха, я увидел, как гринго подходит к сеньору Симпсону, стоявшему возле площадки.
